Мэри совсем не хотелось смотреть на «чудесную комнату», что может быть интересного в каменном мешке? Но муж уверенно спускался по ступеням, и девушка послушной овечкой следовала за своим пастухом.
4.
Мэри успела насчитать тридцать ступенек прежде, чем они дошли до небольшой площадки, на которой было три мощные железные двери.
– Как ты думаешь, какая нам нужна? – хитро щурясь, спросил муж, указав на них.
Мэри вздрогнула, грудной голос мужа отражался от низкого потолка, стен и уносился эхом вверх.
– А если я не угадаю, что будет? – уточнила Мэри, дрожащим от страха голосом.
– Ты останешься в выбранной тобой комнате навсегда, – спокойно ответил муж, будто сообщал о том, что ужин готов.
Мэри инстинктивно отшатнулась от герцога в сторону лестницы, споткнулась о нижнюю ступень и начала падать. Людовик среагировал мгновенно. Обхватив девушку за талию, прижал к себе, обнял за плечи и поцеловал в лоб.
– Прости, что напугал. Это была шутка. Дурацкая шутка! Просто ты такими испуганными глазами смотрела на меня, не смог удержаться, – тихо шептал Луи дрожащей от страха молодой жене. В ответ она возмущенно засопела и легонько шлепнула мужа по груди, и тут же снова испугалась его реакции на свою грубость. Но он не обратил на эту вольность жены внимание, продолжил ласково гладить ее спину и подвел к правой двери.
– Возьми в связке самый большой ключ.
Мэри послушно выбрала на связке ключей самый большой и несмело вставила в замочную скважину. Дверь открылась удивительно легко. Людовик нетерпеливо распахнул ее настежь и пропустил растерянную супругу внутрь. Мэри, с опаской озираясь по сторонам, вошла и ахнула!
Все стены тесной комнаты без окон были уставлены шкафами с золотом. Какого только золота здесь не было: и слитки, и монеты, и украшения. В свете свечей яркие почти солнечные блики разбегались по стенам комнаты, придавая ей сказочную атмосферу.
Девушка потянулась к одной очень красивой диадеме в форме небольшой трехконечной короны. Она была искусно инкрустирована кроваво-красными рубинами и пугающе черными ониксами.
– Нравится? – спросил за спиной девушки герцог, внимательно наблюдавший за реакцией жены.
– Да, она великолепна, хоть и немного пугающая.
– Почему пугающая?
– Сочетание красного и черного неожиданно. Ассоциируется со смертью, – как всегда честно ответила Мэри.
– Почему людей так пугает смерть? – немного раздраженно заметил Людовик.
Жена удивленно посмотрела на мужа.
– А тебя не пугает?
Де Фер усмехнулся:
– Мне бояться нечего!
– Ты так уверен, что попадешь в рай? – пришла очередь Мэри усмехнуться.
– Нет, я просто не боюсь ада, – приподняв бровь, ответил ей супруг и подошёл вплотную к девушке. – И тебе не стоит.
С этими словами он водрузил диадему на голову Мэри и осмотрел ее с ног до головы. На девушке было простое шерстяное платье, ее черные волосы были заплетены в тугие косы и закреплены на затылке, отчего тонкая нежно-белая шея казалась более хрупкой. Оникс сливался с цветом волос и создавал видимость свечения. Рубины подчеркивали выразительный ротик девушки.
– Настоящая королева Преисподней! – заключил де Фер.
Мэри нахмурилась.
– Плохая шутка, – укорила она мужа и, сняв диадему, поспешила к выходу.
– Неужели тебя больше ничего не заинтересовало? – удивился муж, продолжая стоять посреди сокровищницы.
– Здесь все очень красивое. И если ты позволишь, я обязательно подберу себе что-нибудь здесь к бальному наряду, когда мы устроим прием, – скромно потупив взор, сказала Мэри.
– Позволю, – с готовностью отозвался муж.
– А сейчас пойдем наверх. Здесь холодно и промозгло.
– Замерзла? – забеспокоился Людовик, и, получив молчаливый кивок, подхватил жену на руки и прошептал ей на ушко, – Хочешь, я согрею тебя?
Мэри хихикнула, прекрасно представляя, как муж собрался ее греть. Она не возражала.