- Ваше имя? - строго и устало спросил у Антона хмурый сержант.
Он сидел на ящике из-под консервов - о чем говорила наклейка сбоку - и солдаты по одному подводили к нему задержанных. Антон назвался. Сержант записал его в блокнот и равнодушно бросил:
- Следующий.
- Подождите, - сказал Антон.
Он собрался было попросить его передать в руки инквизиции, но сержант опередил его небрежным взмахом руки. Мол, всё с тобой, хулиганом бледнолицым, и так ясно. Два солдата тотчас подхватили Антона под руки и в один миг выставили прочь.
- Но мне нужно сделать заявление для инквизиции, - пытался объяснить им Антон.
Солдаты даже с шага не сбились.
- Не трепыхайтесь, уважаемый, - сказал один из них. - Нужны инквизиторы, так ступайте в храм. А здесь вам делать больше нечего.
Ступать в храм Антон тоже не планировал. Само-то по себе решение выглядело логичным. У инквизиции не было отдельной приемной. Ее сотрудники, как успел убедиться Антон, тоже себя не афишировали и где их теперь искать, знал один Мамона. Поэтому казалось вполне логичным обратиться в храм, а уж там передадут информацию куда следует. Вот только у Антона было серьезное сомнение, что ведущий Павел поторопится известить инквизицию о творящихся тут делах.
С другой стороны, здесь его слушать вообще никто не собирался. Определившись, куда девать "хулигана", солдаты проводили его на платформу и посадили на первую же кабинку, которая двигалась в сторону храма. Еще и подождали, пока она тронется в путь.
Пока кабинка неспешно плыла вперед, Антон сидел на скамье и думал. Думал о том, что он не имел ни малейшего представления о том, где искать хоть кого-то, кроме все того же ведущего Павла.
- Им бы не девятую заповедь девизом сделать, а какой-нибудь "нас тут нет", - тихо проворчал Антон.
Осознав, что он проворчал это вслух, Антон торопливо бросил взгляд по сторонам. В кабинке, кроме него, ехали двое мужчин. Они, казалось, дремали и ничего не слышали. Антон тихо выдохнул и заставил себя сконцентрироваться на деле.
Первоначальный сумбурный план по перехвату убийцы с письмом, по всей видимости, провалился окончательно. Сейчас убийца наверняка уже добрался до ведущего Павла. Впрочем, с таким же успехом он мог валяться сейчас с простреленной головой где-нибудь на нижних этажах или давать показания в застенках инквизиции.
С куда большей вероятностью там скоро должны были оказаться серокожий дед с его пистолетом и зеленокожий бандит. Последний наверняка знал, куда уволокли Инию, но вот знали ли инквизиторы, что его надо об этом спросить? Антон опасался, что нет, а ведь девицу еще можно спасти. Иния была единственной, кого похитили, а не убили на месте. Зачем - это был второй вопрос.
Возможно, она была куда более важной птицей, чем представлялась. Возможно даже - тем самым "вторым", о котором говорил ведущий Аркадий. Но кроме того она была механиком Антона, как совершенно официально значилось в ее контракте, со всеми, положенными наемному работнику, обязанностями и правами.
Антон озадаченно потер подбородок. Кабинка подошла к платформе. Мужчины разом, как по команде, проснулись. Когда кабинка остановилась, они так же разом встали и проследовали на выход. Антон подумал было выйти следом, но так и не придумал - зачем, и поехал дальше, угрюмо размышляя над тем, что впервые в жизни он опасался зайти в храм.
- Дожили, - проворчал Антон.
В этот раз его никто не услышал - он был единственным пассажиром. Можно было даже походить по проходу туда-сюда, но Антон сдержался. Судя по сигнальным огням, скоро должна была быть очередная платформа и мечущийся по кабинке пассажир выглядел бы просто нелепо. Достаточно и того, что мысли в голове устроили форменную чехарду, так и провоцируя высказаться по этому поводу. Причем высказывания были как на подбор неуместные в приличном обществе.
Поверить в то, что Храм стал логовом еретиков, Антон просто не мог, но то, что там дело нечисто, сомневаться не приходилось. Опять же, солдаты были правы в том, что только в храме могли подсказать, где искать инквизицию. Или направить в логово к очередным убийцам, как незамедлительно подсказал внутренний голос. Тем не менее, ведущий Павел оставался, как пишут в романах, единственной ниточкой Антона.
Только он доподлинно знал, что за безумие здесь творится, и только его Антон точно знал, где искать.
В храмовом квартале всё было тихо и мирно, словно и не случилось никакого побоища с пальбой из запрещенного оружия всего в двух кварталах отсюда. Двери храма были гостеприимно распахнуты. При входе скучала пара стражников. Антон напустил на себя сосредоточенно-деловой вид и прошел мимо них во внутренний дворик. Здесь всё так же журчал фонтан и Мамона всё так же взирал на прихожан с мраморного постамента.