— В какую же, Плисецкая, ты глушь забралась, — услышала я бархатный тихий голос, который узнаю из тысячи других.
Не удостоив брюнета и взглядом, я оставила его реплику без ответа.
— Кажется, ты что-то потеряла, — боковым зрением я увидела в руках Рошфора протянутый мне паспорт, однако всё ещё предпочла игнорировать мужчину.
Тот лишь молча положил его рядом и уставился куда-то в даль. Между нами ощущалось дикое напряжение. Каждый сидел и думал о своём, не решаясь начать диалог. Лицо Артура выражало озабоченность, он нервно постукивал пальцами по лавке, явно намереваясь что-то сказать. Когда мужчина наконец повернулся в мою сторону, он выглядел как провинившийся котёнок. Это меня немного позабавило.
— Мия, я правда очень виноват перед тобой. То, что я сказал сегодня в номере, это... Совсем не то, что я собирался сказать. Я хочу, чтобы ты знала, что я не считаю тебя ошибкой.
— А кем ты меня считаешь, Артур? — повернувшись в его сторону, я посмотрела прямо ему в глаза. Было сложно выстоять натиск этой глубины, но я не имела права отвернуться. — Кто я для тебя?
Артура озадачил мой вопрос. Он разорвал наш зрительный контакт и снова устремил куда-то взгляд, будто обдумывая то, что он собирался сказать мне.
— Это сложный вопрос. Я не знаю правильного ответа, но могу описать, что испытываю, находясь рядом с тобой. Когда ты рядом, я чувствую спокойствие, мне хочется заботиться о тебе и оберегать от целого мира. Ты вдохновляешь меня, заводишь, восхищаешь... Смотря в твои глаза, я чувствую безграничное доверие и поддержку. Ты заставляешь меня чувствовать надежду, впервые за много лет ты подарила мне её, Мия. C тобой я ощущаю себя на вершине мира, даже когда у меня нет ничего, — выпалив на одном дыхании, Артур остановился и посмотрел на меня со всей серьёзностью во взгляде. — Но одновременно с этим я чувствую ответственность, совсем мне не присущую. Знаешь, я впервые говорю подобное, поэтому моя речь сейчас похожа на монолог сумасшедшего, — Артур нервно усмехнулся и стал сильнее отбивать пальцами одному ему понятный ритм.
Сейчас, сидя передо мной, я знала, что он был как никогда честен. В его глазах бушевал целый шторм, и чтобы хоть как-то его успокоить, я накрыла ладонь Артура своей. К моему удивлению, он тут же её отдёрнул.
— Не нужно, Мия. Не нужно переходить черту, ведь если мы сделаем это... Пойми, я не тот человек, кем ты меня считаешь. Я делал много ужасных вещей, и продолжаю делать, находясь рядом с тобой. Порой мне становится страшно от одной мысли о том, какую боль я могу причинить тебе, — на секунду мне показалось, что его глаза увлажнились, но он быстро взял себя в руки, продолжая говорить. — Придёт время, и мне придётся сделать больно. Поэтому лучше закончить всё прямо сейчас.
— Ты уже сделал мне больно, — борясь со своими эмоциями, я сделала глубокий вдох и поднялась на ноги.
Взяв в руки паспорт, я вновь собиралась оставить Артура, но что-то внутри не давало ступить и шага.
— Я уйду, как ты и просишь, но прежде скажи мне одну вещь: вчера ночью ты не соврал? Стоя передо мной, ты сказала мне прямо в глаза, что был счастлив...
— Это правда. Каждое грёбаное слово.
— Разве ради этого не стоит рискнуть?
Наши взгляды встретились, столкнувшись в безмолвном поединке. Каждый из нас пытался просверлить друг в друге дыру, не иначе, ведь стоя сейчас перед ним, кажется, я даже не моргала. Мне хотелось столько всего сказать этому мужчине, но я будто приросла к земле, не в силах сдвинуться с места. Я не посмела нарушить воцарившуюся между нами тишину, ведь все слова были лишними. Его взгляд вдруг смягчился, и я увидела в них проблески того, что раньше рассмотреть не могла. Сейчас в них было столько благодарности и раскаяния, что я готова была простить его за всё. Именно в этот момент я поняла, что буду бороться за этот взгляд до последнего.
В следующее мгновение Артур сократил между нами расстояние и впился в мои губы со всем отчаянием и желанием, что были у него внутри. Этот поцелуй говорил громче, чем все его слова. Одной рукой Артур по-хозяйски притянул меня за талию, а другую сомкнул на шее, слегка надавив на чувствительные зоны. Он целовал меня жадно, будто снова обрёл то, что давно потерял. Мои руки переместились сначала на его грудь, а позже зарылись в копну смоляных кудрей, которые на ощупь оказались очень мягкими и податливыми. Я отвечала ему с той же страстью и напором, пытаясь показать, что он не одинок в своих чувствах ко мне, что наши чувства взаимны. В какой-то момент я словила себя на мысли, что именно так нужно было начинать это утро.
Стоило огромных усилий прервать поцелуй, но мне жизненно необходимо было видеть его лицо. Вся раскрасневшаяся, я переводила дыхание, смотря на радужку каштановых глаз, изучая каждую веснушку, каждую морщинку. Мне хотелось знать о нём абсолютно всё. Но я не собиралась давить, ведь придёт время, и он сам мне всё расскажет. В этом я была уверена, как и в том, что Рошфор отлично целуется.