«Ты шутишь, да?»
«Я сам звонил пару раз в других местах. Охранять границу в 5 500 миль сложно и дорого. Я полагаю, Келли знает, как обстоят дела с Канадой. В конце концов, он пришел прямо сюда».
Он остановил машину перед гостиницей. «Зорин меня знает, поэтому мне приходится скудно. Но ты другая история. Мы позволим дрону видеть, пока нам не понадобится индивидуальный подход. Это будешь ты.
Она фальшиво отсалютовала ему. «Да, капитан. Я готов служить».
Он улыбнулся. «Мне не хватало такого отношения».
«Хорошая вещь.»
Зазвонил ее сотовый телефон.
Она ответила по динамику.
«Они покидают лодку на лодке, — сказал Эдвин Дэвис.
«Здесь все ясно? Если кто-нибудь вызовет что-нибудь, пограничный патруль подавит это».
«Все сделано. У них должен быть открытый бег. Мне сказали, что у нас в доке есть скрытые камеры. Летом это оживленное место».
«Вы узнали что-нибудь о Fool's Mate или нулевой поправке?»
«О да, и ни один из них тебе не понравится».
ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
Стефани покинула Белый дом и поехала на такси обратно в Mandarin Oriental, где она приняла душ, переоделась и взяла что-нибудь поесть. Ей удалось поспать всего несколько часов, ее разум шатался от того, что она прочитала в файле, предоставленном Дэнни.
Советский Союз был заинтересован в 20-й поправке к Конституции. Настолько намеренно, что даже дали ему прозвище.
Нулевая поправка.
Что это означало, в старой записке не объяснялось, но в других записках в файле отмечалось, что ссылки на этот термин неоднократно появлялись в советских коммюнике еще в конце 1970-х и в 1980-х годах, и все они напрямую связаны с самим Юрием Андроповым.
Затем в 1984 году упоминания этого термина исчезли.
Американская разведка уделяла пристальное внимание тому, когда темы расцветали и увядали, поскольку оба события были значительными. Аналитики всю свою карьеру размышляли о том, почему что-то началось, а также столько же времени о том, почему это могло остановиться. Связывание тем было Святым Граалем разведывательной работы, и здесь связь была предоставлена Коттону, когда Вадим Бельченко на последнем издыхании произнес: «Помощник дурака» и «нулевая поправка». Стефани нужно было больше узнать о термине «Помощник дурака», и она точно знала, куда идти.
Кристина Кокс жила в пределах видимости Кафедрального собора Святых Петра и Павла в городе и епархии Вашингтона, округ Колумбия. Большинство людей называли его просто Национальным собором, как большинство звали Кристина, Крис. Ее муж, Гленн, был епископальным каноником, высоким мужчиной с громким голосом. В течение тридцати одного года он служил церкви, в конце концов дослужился до епископа епархии Вашингтона, работая в соборе. Но в одно печальное воскресенье он упал замертво за кафедрой от сердечного приступа.
В благодарность за его долгую службу Крису на всю жизнь был предоставлен небольшой домик — двухэтажный коттедж, расположенный в стороне от улицы, с кремовым фасадом и высокими окнами, симметрия которых нарушалась только кондиционером, установить в нижний левый. Никому не показалось странным, что жена епископального епископа округа Колумбия также была шпионом. Фактически, никто даже не ставил это под сомнение, ее профессиональная и личная жизнь никогда не смешивались. Это расставание было одной из первых вещей, которую она узнала от Криса Кокса, и только однажды Стефани нарушила это правило.
Она нашла субботнюю утреннюю газету в конце короткой прогулки, ведущей к входной двери. Забор из самшита высотой до плеча защищал небольшой сад от улицы. Она позвонила из отеля и знала, что Крис ждет. На ее стуки ответили почти сразу, Крис приветствовал ее объятием в махровом халате. Она уже много месяцев не навещала своего старого друга, хотя иногда они разговаривали по телефону. Крис всегда была худой, аккуратной и солидной, с короткими серебристыми волосами и ярко-голубыми глазами. Ей было около восьмидесяти, и она почти пятьдесят лет проработала в ЦРУ, сначала аналитиком, а потом вышла на пенсию заместителем директора. Когда был создан Magellan Billet, именно Крис помогал сформулировать его руководящие принципы, и именно Крис поощрял независимость устройства от влияний постоянного тока. Стефани всю свою карьеру работала, чтобы поддерживать эту мантру, но, в конце концов, именно те влияния DC привели к ее разрушению.
«Скажи мне, что случилось», — сказал Крис. «Я бы предложил вам кофе, но я знаю, что вы его ненавидите, и вы пришли не пить».
«Нет, не видел».