Император слушал Гидеона и хмурился.
- Иные способы?
- Исключено, - подумав чуть дольше обычного, ответил Гидеон: - Подключение к базам данных и структуре системы искусственного интеллекта обнаружат физическую авторизацию за доли секунды. Проще говоря, я пальцами не успею даже свернуть окно терминала - по геолокации будет произведен массированный ракетный удар.
- Откуда ты это знаешь?
- Потому что именно так я бы и поступил на месте ИИ. Любая попытка коммуникации через интрасеть искусственного интеллекта сейчас, в состоянии войны с людьми, будет восприниматься в качестве агрессии. Агрессора необходимо ликвидировать.
- Мы не можем добраться до Марса. Все звездолеты подчиняются командам ИИ.
- Отец, ты старше меня и застал времена первых ракет. А ведь на них не было еще такой системы управления.
- И что ты предлагаешь?
- Мы построим ракету древнего типа и доберемся до Марса. Есть две проблемы. Первая - проблема сокрытия места сборки и запуска ракеты. Вторая уже сложнее. Война идет и на Марсе тоже.
- Постройка и запуск займут много времени.
- Шесть лет в условиях войны.
- Это слишком долго.
- Других вариантов не существует. За шесть лет ориентировочно погибнет тридцать два миллиарда человек в одной только Солнечной системе, а это не такое большое число для спасения остальных.
Император одобрительно кивнул:
- Приступай.
Часть 4
Строительства шаттла заняло четыре года - Император обеспечил безопасность, выстроив оборону стихийного завода на равнине, некогда бывшей страной, из которой человечество впервые и отправилось в космос. С точки зрения человеческой логики это был бред чистой воды, но Гидеон смог убедить отца, что машинный интеллект воспримет равнину в качестве самой сложной для нападения локацией. Так и получилось - системы ПВО сбивали ракеты, подходившие машины уничтожались артиллерией.
Именно на стройке Гидеон впервые познакомился со смертью. Это был несчастный случай - при тестировании системы подачи топлива инженер упал с обзорной площадки. Человек не умер сразу - его позвоночник был перебит, сломанные ребра проткнули оба легких.
- У нас нет возможности его спасти, - штатный медик разводил руками. Он прекрасно понимал, что в условиях завода, со всеми подручными и доступными средствами вытащить умирающего инженера с того света невозможно. Гидеон кивнул, наклонился и резким движением рук сломал шею мужчины.
- Он мучался, - ответил он всем, кто был рядом: - Помочь можно было только так.
До конца он так и не понял, почему окружавшие его люди не приняли этот способ решения оперативной проблемы. Отец никак не оценил поступок, только спросил - важен ли был инженер для строительства. Получив отрицательный ответ, кивнул и вернулся к планированию обороны.
На исходе четвертого года Гидеон лично проверил все системы шаттла:
- Готово, отец. Корабль вмещает в себя пять тысяч пассажиров, сто единиц техники и имеет потенциал многоразового использования. Туда и обратно точно получится. Когда вылетаем?
- Вылетаешь.
- Отец?
- Я остаюсь здесь. Сделай, что от тебя требуется. И возвращайся.
Гидеон долго смотрел в глаза Императора, но больше они ничего не сказали друг другу. Они еще не знали, что это последняя беседа на ближайшие шесть тысяч лет.
Часть 5
Он умирал. Раз за разом он умирал, но восстанавливающееся сознание помогало передвинуться еще на несколько метров. Кислородное голодание убивало мозг, но вновь и вновь мутация возвращала к жизни, давая Гидеону минимум силы на первый и последний рывок перед очередной смертью. Он умирал и оживал снова и снова. Эвристический анализатор фиксировал момент оживления и напоминал: "Вперед". И он полз, иногда ломая ногти, которые вновь отрастали к следующему этапу оживления. Он протирал лицо о красный песок Марса до крови, снова полз и снова умирал в безвоздушном пространстве.
Шаттл сбили во время посадки и неуправляемая машина рухнула в нескольких километрах от ближайшего укрепления людей. Спасательная операция была исключена - искусственный интеллект держал людей в резервациях, лишив всю остальную планету кислорода. Отключенные системы терраформирования вновь превратили подавляющую часть Марса в безжизненную пустыню.
Он умирал, воскресал, с настойчивостью обреченного делал рывок, вновь погибал мучительной смертью от ударной дозы радиации и отсутствия кислорода. Эвристический анализатор бесстрастно считал количество попыток. Чуть меньше двенадцати тысяч смертей и семь месяцев понадобилось, чтобы Гидеон добрался до укрепления людей.