- Ты ничего обо мне не знаешь.
Охотник остановился, а Пятый моментально схватил Картографа за шкирку и с силой бросил в сторону. Вовремя, потому что там, где только что была голова его врага, просвистел клинок. Мысли Пятого превратились в обрывки команд и наблюдений для тела: "Ушли недалеко. Стрелять - привлечь на звук внимание. Убивать? Рано". Отточенным движением мужчина перехватил пистолет-пулемет за ремень и натянул его. Охотник сделал ложный тычковый выпад и Пятый воспользовался этим, ударив ремнем по тупой стороне клинка. Монолитовец опустил нож, что больше походил размерами на мачете или кукри, и попытался ударить снизу вверх, но противник отпрыгнул левее и кулаком ударил в пальцы, что сжимали рукоятку холодного оружия.
- Ты не сталкер, - повторил Охотник, перебросив нож в левую руку. Пальцы на правой в судороге разжались и вывернулись в разные стороны. Пятый шагнул вперед, провоцируя удар:
- Ну так расскажи тогда, кто же я, псевдоплоть тощая.
Охотник занес руку для рубящего удара. "Под ребра? В ребра? Бронепластина снята. Шея оголена. Солнечное сплетение? Долго. Колено? Потом". Пятый быстро ослабил хват ремня и хлестко ударил по запястью опускавшейся руки с клинком. Нож прошел в паре сантиметров от лица мужчины, а он ударил нападавшего локтем в челюсть, параллельно добавляя коленом в пах. Через секунду Пятый уже натягивал разгрузочный ремень на шее Охотника.
- Хватит, - сказал Картограф ровным голосом. Дуло винтовки Гаусса в его руках смотрело в лицо Пятому. Выстрел мог размозжить голову и Охотника, но это не волновало сталкера: - Идем до базы "Чести", а дальше танцуйте, сколько влезет. И, да. Кто ты, мать твою, такой?
Пятый отпустил ремень, толкнул ладонью Охотника в затылок и устало ответил:
- Поисково-тактическое подразделение "Барс", оперативник по специальности "антисталкер", идентификатор 4215. Полегчало?
10
Мысли лихорадочно играли в салочки, упорно ускользая, когда разум в очередной раз пытался найти выход из ситуации с минимальными потерями. Псы четвероногие отрешенно сидели рядом с хозяином, псы двуногие ждали объяснений. Встав с пола, Пятый пару раз глубоко вдохнул, приходя в себя после внезапного удара.
– Видимо, говорить будешь ты, – Бродяга сверлил взглядом Пятого. Тот оценил обстановку и решил, что соревноваться в скорости с пулями не стоит. Вздохнув, он начал:
– Меня зовут Пятый и моя задача – осуществление безопасности Картографа в дороге до базы "Чести". Больше мне добавить нечего.
Охотник вновь оскалился:
– Он не сталкер. Убийца. Антисталкер. И я чувствую в нем другого.
– Другого? – переспросил Бродяга, не сводя взгляд со сталкера.
– Да. Темнит, да и тьма глубже, чем он хочет показать.
Картограф нервно прыснул:
– Экстрасенсы подъехали.
Бродяга перевел взгляд на уже знакомого сталкера:
– Ну а твоя правда какая?
– Правда всегда одна, монолитовец. Мне нужно к "Чести", а там посмотрим.
– Правда у каждого своя, а истина одна. Ну а ты, Велес, что с этими бедолагами забыл?
Велес блаженно посмотрел на своих четвероногих друзей и ответил мягким голосом:
– Если угодно добрым людям знать, то лишь чутье зовет подсобить путникам. Дорога только началась, а нуждающимся помощь уже нужна. Не извольте гневаться, если пути пересеклись невольно и неучтиво.
– И у тебя нет счетов с антисталкерами? – приподнял бровь Бродяга, но Велес не изменился в лице:
– Зона сама счета выставляет, а у меня только одна заноза на душе, уважаемые.
– Араб? – уточнил Бродяга. Тут же Кут и Рут зарычали, а Велес сжал кулаки:
– Не твое гнилое дело, шамок, мля.
– Расслабься, сталкер, твое личное останется твоим.
Псы замолчали, Велес улыбнулся:
– Простите мою бестактность – кто старое помянет, тому глаз долой, а кто забудет, тому оба.
Бродяга нервно тряхнул головой из стороны в сторону, словно отгоняя назойливую муху. На долю секунды он скривился, как от головной боли, и Картограф заметил это, но счел нужным промолчать. Бродяга вздохнул и подытожил:
– Значит, иду туда, не знаю куда, чтобы найти то, не знаю что. Любимец матушки-Зоны, антисталкер и вежливый кинолог, не сочти, друг, за фамильярность, – Велес на этих словах улыбнулся понимающе, претензий высказывать не стал и развел руками, будто извиняясь. Бродяга продолжил:
– Это странный день в странном времени и странном месте. Что ж. Пойдемте к "Чести".
Картограф удивленно округлил глаза, Велес потрепал собак по головам, Пятый сжал зубы до скрипа. Охотник подошел к антисталкеру и тихо сказал ему: