Ее бросили. Конечно, никто не собирался заниматься безродной девушкой. Зачем? Ни родителей, ни родственников, никого. Был бы один родственник, но Миша не успел сделать предложение, слишком быстро все закрутилось. А с сегодняшнего дня для бюрократической системы появился новый человек, которого зовут Михаилом с фамилией Лены. Внезапно отыскался брат. Внезапно, за двести пятьдесят тысяч, в базах данных появился родной брат девушки, которая лежала в коме на аппарате искусственного кровообращения. За такие деньги обман раскроется быстро, но времени будет достаточно, чтобы продлить момент до отключения. Это должно помочь, должно сработать, она выкарабкается.
В кабинете главврача был тяжелый разговор. Двое мужчин понимали, что в каждом слове ложь, а в конверте далеко не одна месячная зарплата кандидата медицинских наук. Олег Константинович понимал, что взятки сейчас отслеживают слишком оперативно, но он видел и боль в глазах парня. Это невозможно имитировать, чтобы поймать за руку на передаче денег, этот взгляд он встречал слишком много раз и ни с чем не мог перепутать. Но почему Михаил сразу не дал необходимые документы? Почему в последний день?
- Сынок, кто она тебе?
- Сестра.
- Не ври мне. Я позвоню в полицию.
- Не надо. Пожалуйста. Я не прошу ничего невозможного. Пожалуйста. Пожалуйста.
- Не сестра она тебе.
- Невеста.
- А где ее родственники? Мы никого не нашли.
- Она из детского дома. Мы не успели пожениться. Я...я даже не успел...
Главврач нахмурился и пальцем подтолкнул конверт с деньгами:
- Забери. Продлим.
Ради таких моментов главврач хотел и дальше работать, хотя пора было готовиться к заслуженной пенсии. Ради этого блеска в готовых плакать от радости глазах. Ради этих подарков обреченным. Миша обнимал Олега Константиновича и благодарил, пытался отдать этот дурацкий конверт с деньгами, которые так нужны были бы сыну главврача на ипотеку.
- Стабильное состояние будет, пущу посидеть, - на прощание сказал Олег Константинович и отвернулся. Не любил он смотреть, как плачут мужчины. Только сев на стул, главврач почувствовал, что ему в бок уткнулся конверт в кармане.
Два дня Миша сидел в машине, отъезжая от больницы только до ближайшего отеля, чтобы снять номер для одной цели - сходить в душ. Ночевал в машине, нервно просыпаясь от каждого блика приезжавших и уезжавших карет скорой помощи. На третий день состояние Лены стало стабильно тяжелым. Несмотря на протесты лечащего врача, Олег Константинович разрешил Мише недолго посидеть с "сестрой".
- Я дождусь, Лен. Еще тогда, до командировки, я хотел тебе все сказать. Кольцо взял даже с собой. Дурацкая белка. Вот не захотела бы ты ее покормить, я бы не побежал по ларькам за орешками, а прямо там сделал бы предложение. Я знаю, ты слышишь же. Ты выйдешь за меня? Я дождусь твоего "да". Я люблю тебя, Лен.
Третью ночь он тоже проспал в машине. Сил уже не оставалось и он не проснулся сразу, когда в окно постучали. Когда мозг осознал, что стук не в рваном кошмаре, а в реальности, он открыл глаза, увидел Олега Константиновича, хрустнул шеей и вышел из машины.
- Куришь?
- Бросил.
- На, - главврач протянул пачку. Иронично. Именно с таких Миша и начинал курить в семнадцать лет.
Они молча выкурили по сигарете, молча Олег Константинович предложил еще одну, молча дал зажигалку. Чертовски хотелось списать на дождь, что это он предательски стекает по щекам, но мелкая морось только туманила линзы очков, не планируя собираться в капли крупнее.
- Я не смогу попрощаться? - не поворачиваясь к главврачу, спросил Миша. Молчание было самым красноречивым ответом. Конечно, документы уже скомпрометированы. Конечно, они уже по всей бюрократии просто чужие друг другу люди.
Отбросив в сторону истлевшую до фильтра сигарету, Олег Константинович положил ладонь на плечо Миши:
- Сожалею, - за годы работы профессиональная деформация не коснулась искренности главврача.
- Спасибо за все, - выдавил сквозь ком в горле Миша, пожал руку Олега Константиновича и сел в машину. Главврач медлил, не уходил. Вздохнув, он вновь постучал в окно машины.
- Знаешь, парень. Она бы сказала "да".
Жетон
- Пап, а что это такое? - пятилетний сын показал пальцем на висевший на шее отца жетон. Простенький, дешевый, не армейский и не служебный.
- Это, сынок, подарок друга.
- А где этот друг сейчас? - сын завороженно смотрел на жетон, пытаясь понять, что обозначают цифры и странные буквы.
- Так, иди суп есть, - в комнату зашла женщина и безапеляционно встала над ребенком, указывая рукой на дверь.