Зато в этой суматохе на меня вдруг снизошла идея, как сделать праздничный комплимент к заказам. Это будет нечто скромное, что мы сейчас в силах себе позволить. Печенье “Бачо”! Две воздушные бисквитные половинки, скрепленные шоколадно-сливочным кремом, посыпанные кокосовой стружкой и украшенные сердечком из сахарной мастики. Если бы не романсы моих утекающих финансов, можно было бы заказать под них маленькие розовые коробочки и дополнить упаковку фотографией целующейся парочки. Например, нас с Лео. Но такое уже из области нереального. Пожалуй, куплю простую креповую бумагу и перевяжу ее красной ленточкой. Выйдет отлично!
Пока человек от Бернардо будет устанавливать портреты в кондитерской, мы с Леей украсим кондитерскую в красно-белых тонах. Это поможет мне отвлечься.
В сумке забренчал мобильный.
— Фасолина, ты меня искала? Ты в курсе, что твой Энцо захаживает в “Бинго”? — в голосе подруги явно слышалось гневное неодобрение.
— Это там, где игровые автоматы? — опешила я скорее от напора в ее голосе. — Он мне никогда не рассказывал, чем развлекается. Да и я слишком занята, чтобы интересоваться.
Я действительно не припоминала, чтобы за тринадцать лет нашей совместной жизни Энцо в приступах откровений мне об этом говорил. В каждой семье есть свои нравы и обычаи. Но какие именно были в нашей я до сих пор не знала.
— Ну да, когда тебе этим заниматься?! Нужно же бизнес реанимировать. Вот Энцо втихую и нашел, как ему развлечься. Уже второй раз, между прочим, там его встречаю. На “случайно” уже никак не похоже.
— Он был один?— День сегодня был полон неожиданных открытий. Может, у него любовница завелась? Но эта мысль меня нисколько не расстроила. Главное, чтобы не за мой счет! Об этом я ему и скажу сегодня вечером.
— Нет, с тем дельцом, у которого сеть секс-шопов по Италии, сеть заправок, зàмок в Карминьяно Альто и темные делишки на Сицилии. Кажется, его фамилия Монтанье. Еще какой-то склизкий тип с ними был, но его я особо не рассмотрела.
Я хотела придумать что-то, чтобы выгородить мужа. Когда в жизни многое не складывается, так и хочется замазать лишнее, дорисовать недостающее. А ведь могла бы и догадаться, чем может промышлять безработный и зачем он берет деньги из моей кассы. Вот он, оказывается, куда их девает!
— Сегодня вечером поговорю с ним.
— О как! — в голосе подруги я услышала обиду. — Новости прошли мимо меня. Вы снова вместе? Сама решила или кто надоумил?
— Гуидо сказал, чтобы я к нему вернулась. И так уже закон преступила, — Я почувствовала себя отвратительно еще из-за того, что Энн могла принять меня за тихушницу.
Но подруга оживилась:
— Так скажи Гуидо, что ты хочешь с ним развестись!
Она по-прежнему стоит за меня горой, и поэтому мне так трудно сейчас сказать ей о том, что я уже приняла решение:
— Нет, Энн. Не сейчас. Адвокат сказал следовать букве закона супружества.
— Как твой муж? Хотя нет, ты сама согласилась на меньшее, когда выпорхнула из сытого и теплого бабушкиного гнездышка. Энцо тебе ведь и тогда ничего не обещал, а сейчас и подавно. Какой козырь у тебя в рукаве? — Она на мгновение запнулась, а затем тихо спросила: — Он что заставляет тебя батрачить?
— Поэтому я и решила вернуться, пока не продам кондитерскую. Я попробую, — отчеканила я, ибо в глубине души еще надеялась, что могу что-то сделать со своим браком. Перед моими глазами за эти годы прошло столько семейных пар, в которых супруги крутили романы на стороне, но при этом по первому зову приходили на помощь друг другу.
— Как знаешь, — разочарованно вздохнула Анька. — Я правда очень хочу, чтобы ты была счастлива. И твоя бабушка бы меня поддержала.
Зря она это добавила. Откуда ей знать о моем счастье! Наш разговор зашел в тупик, и я нажала на красную кнопку.
Как обычно, у дома со статуей нимфы я чуть замедлилась. Как сказал Кафка, можно прожить на земле один день, чтобы вспоминать о нем всю жизнь. И можно один раз влюбиться в человека, чтобы думать о нем всегда.