Николс запустил пятерню в волосы. «Я тут видел, как одна женщина подошла к Гретхен и о чём-то её спросила. Насчёт того, где там её типа „мужик“, даже не сомневаюсь. Я даже имя услышал – Диего. Когда она услышала ответ Гретхен, она чуть чувств не лишилась. Рыдала как дитя. И всё время повторяла два слова, снова и снова.»
Брови его нахмурились. «Я в немецком не силён, но эти я знал - слава Б-гу. Слава Б-гу.»
На какое-то время все замолчали. Затем шеф полиции прокашлялся.
- Ладно, мужики. Нам хочешь – не хочешь, а надо прийти к решению. Труп я видел своими глазами. Док Адамс оказался прав. Чувак был всё равно не жилец, но причиной смерти был не огнестрел. Пришили его ножичком, причём так лихо, что любой мясник позавидует.
Майк уставил на него свой взгляд и произнёс: «Дэн, моё мнение тебе известно. Тебя оно устраивает?»
Фрост возмутился: «Ни хрена не устраивает! Ещё чего! Я офицер службы охраны правопорядка, сечёшь? И у меня на руках улики, предполагающие убийство первой степени, плюс свидетели, утверждающие, что видели двух известных особ на месте преступления. И ты спрашиваешь, устраивает ли это меня?»
Майк ничего не сказал. Джеймс, который смотрел куда-то в сторону, спросил: «Ты с Джеффом на эту тему беседовал?»
Шеф полиции был всё так же возмущён. «Нет,» - ответил он твёрдо. – «И не собираюсь. Если только мы не решим выдвинуть обвинение.»
Майк опять промолчал. Джеймс продолжал смотреть в другую сторону. Затем, повернувшись к Дэну, он заговорил: «Мелисса рассказывала мне, как Гретхен навешивала все имевшиеся лохмотья на младшую сестру, чтобы скрыть её фигуру.»
Дэн сплюнул на землю. «Охренеть, Джеймс! Разве в этом дело? У меня никаких сомнений нет, как всё было. И почему.» Он вытер шею. «Речь о принципе. Понимаешь?»
В его голосе слышалось едва уловимая весёлость. «Правда в том, что любое жюри в этом городе в мгновения ока выдало бы вердикт „убийство в целях самозащиты“. Особенно, если принять во внимание характер чёртовой „жертвы“. Б-гом клянусь, тот тип выглядел как сущий дьявол во плоти. Мне самому хотелось пару раз в него пальнуть, просто чтоб убедиться, что он покойник.
Дэн перевёл дух. «Но кому тут нужен суд, раз такое дело? Было б круто, а? Ну, что, когда мне их арестовать? Сразу после свадьбы или на следующий день? Дать детишкам поваляться в кроватке?»
Майк снова ничего не ответил, Джеймс по-прежнему смотрел в сторону. Молчание.
Решение казалось начальнику полиции неизбежным и очевидным: «Ну к чёрту всё это. Если для меня это вопрос принципа, могу сделать вид, что это было вне моей юрисдикции.»
Майк молча кивнул. «Окей,» - сказал Джеймс. – «Слухи всё равно пойдут. Адамс, может, и пре-красный врач, но язык за зубами держать не умеет. На текущий момент помимо нас об этом знают по меньшей мере полдюжины народу.»
Ухмылка появилась на лицах Майка и Дэна одновременно.
«Да уж, слухи как пить дать пойдут!» - хохотнул начальник полиции. Он с восхищение окинул взглядом местность вокруг. «Мы ж дети гор, док! Легенды у нас в крови. И чем кровожаднее, тем интересней. Всякий рад похвалиться каким-нибудь головорезом со своего родословного древа.»
«Мой прадедушка банки грабил,» - вставил Майк хвастливым тоном. – «Рассказывают, будто укокошил двух охранников на одном гоп-стопе.»
Дэн только фыркнул на это: «Да брехня всё! Как я слышал, он и был-то всего лишь жалким коно-крадом.» Он отмахнулся от попытавшегося было протестовать Майка. «Если вам настоящие разбой-ники нужны, то вам надо послушать про мужа моей двоюродной прабабки, Лероя. Прирезал четверых. В драке на лодке. И всё из-за карт. Поговаривают…»
«Лохи!» - громко засмеялся Николс. – «Деревенщина несчастная! Вам настоящих захотелось?» Он потёр руки: «что ж, добро пожаловать в гетто! Начнём с моего кузена Энтони. Зверюга в человеческом облике, вам любой подтвердит. Начал, когда ему тринадцать было…» Он безжалостно продолжал, не обращая внимания на праведное аппалачское возмущение. «А когда откинулся после первой ходки…»
На третий день к вечеру задача, возложенная на Гретхен, была выполнена. За какую-то пару дней население Грантвилла практически удвоилось. Кое-кто из солдат, к примеру, Хайнрих и его люди, записались в американскую армию. Но большинство всё же избрали для себя новые профессии, либо вернулись к своим прежним: крестьянин, шахтёр, плотник, ремесленник.