- Не по своей воле. Но у меня рискованная профессияю Тут ничего не попишешь.
Они отстранились друг от друга и зашагали дальше, рука в руке. Джули двигалась в своей обычной раскачивающейся манере. Теперь, пожалуй, даже больше обычного.
- Ты ведь простишь мне пару непреднамеренных ляпов? – спросила она.
И первый её ляп последовал не позже, чем через пару минут.
- Уже завтра? – воскликнула она.
Маккей кивнул. В жесте чувствовались сожаление и просьба о прощении, но и настойчивость.
- Я должен, Джули. Я был в Йене, когда король проходил через Тюрингию, поэтому не мог явиться с докладом. Но больше оттягивать невозможно. Густав Адольф устроил временную штаб-квартиру в Вюрцбурге. Но я даже не знаю, сколько он там пробудет. Он передвигается очень быстро, пока войска императора не пришли в себя. Так что мне надо отбыть…
- Но завтра, - зарыдала она.
Если бы толпа ребятишек, выскочивших из-за угла и пронёсшихся мимо них, впоследствии и заметила нечто странное в двух людях, обнявшихся прямо на улице, то виду они не подали. Скорее всего, нет. В те времена это не было такой уж редкостью.
Глава 43
Ноябрь выдался бурным. И когда ударили первые зимние морозы, они показались лишь малой помехой. Никто в Грантвилле не беспокоился о том, сможет ли он пережить зиму. Волноваться из-за этого перестали уже давно. Даже с притоком новых иммигрантов из числа пленников после битвы под Иеной крыши над головой и еды хватило бы на всех.
«Крыша», конечно, было громко сказано. Территория вокруг электростанции сама по себе посте-пенно превратилась небольшой городок. Пар от электростанции служил источником тепла, кото-рое по трубам подавался в наспех сколоченные бревенчатые хижины, так тесно расположенные, что их можно было назвать микрорайоном 17-го века. Но при всей своей простоте такое жильё давало людям возможность пережить зиму. И эти стеснённые условия создавали дополнитель-ный стимул, - как будто немцы в нём нуждались! – поскорее найти работу, которая могла бы дать шанс перехать в более просторное жилище.
Проблему составляла скорее нехватка достойного жилья, чем низкие заработки, недостаточные для его оплаты. Грантвилл превратился в самый настоящий бум-таун. Угольная шахта работала на полную мощность, используя труд целых толп шахтёров с кирками да лопатами вместо отсутство-вавшего современного оборудования. Так же обстояло дело и на других предприятиях, особенно в мехмастерских. Даже учебно-производственные мастерские при школе превратились в действу-ющее предприятие, так что ученики, большинство которых теперь составляла немецкая моло-дёжь, обучались новым специальностям ещё быстрее.
Новые предприятия и компании выростали из-под земли как грибы после дождя. Большинство из них носили традиционный характер. Пальму первенства держала, конечно же, строительная отрасль. Но и «Тюрингские сады» вскоре обзавелись конкурентами, и даже многими, хоть и оставались самой большой таверной города.
Питание, в конце концов, оказалось не такой уж острой проблемой, как опасались Майк и его люди. Помимо запасённого осенью зерна, открылись ещё два источника снабжения.
Первым была торговля. Непостижимым образом, от человека к человеку по всей Германии раз-неслась молва, неподвластная запретам военных и политических вождей, что есть некое место, где…
Рынок для продуктов. Для текстиля. Для металла и руды. Да, казалось, практически для всего. Оп-лата в твёрдой валюте – золотом или серебром, как пожелаешь. А если ты окажешься умнее, то и теми невиданными доселе изделиями. Продукцией металлообработки, странными шелковис-тыми наощупь тканями, а главное – игрушками, куклами и прочими предметами из некоего вещества, называемого «пластик». Роскошь, одно слово! Грантвиллские магазины однодолларо-вого барахла оказались главным торговым резервом города. За считанные недели они избавились от практически бесполезных игрушек и прочего барахла, месяцами безнадёжно заполнявшего полки их складов.
Самые смекалистые из темецких торговцев перенесли центры своих операций в Грантвилл и вско-ре обнаружили, что капитоловложения в производство ещё прибыльнее, чем в торговлю. Начало было положено Гергом кляйншмидтом, коммерсантом, доставившим первую партию гвоздей и костылей. Обнаружив, какой размах приняло строительство и спрос на лес, он всё полученное вложил в основание гвоздильной фабрики. Его партнёром стал Кит Трамбл, американский торговец автомобилями. Американец, осознав, что его прошлый бизнес обречён, предоставил площади и небольшое выставочное помещение в качестве взноса. И пока его собратья по цеху стенали и жаловались, сбившись в кучку, правда – небольшую, на предвыборных митингах Симп-сона, Трамбл с улыбкой мог смотреть в лицо новой реальности. Гвоздильное производство – дело трудоёмкое, это факт, в галстуке не походишь. Но зато ему больше не надо было врать и лебезить перед своими клиентами. Они сами каждое утро выстраивались в очередь пред его крыльцом.