Битва была закончена. Она для Майка была первой и ему было трудно контролировать свой восторг.
- Слушай, это всегда так? – шепотом спросил он Фрэнка.
Тот покачал головой: «То был не бой, Майк, а побоище!» Ветеран Вьетнама окинул взглядом заваленное трупами поле. Груды тел. «Да мне почти жаль эти бедняг. Почти.»
Их прервал Джефф Хиггинс. Без сомнения, что-то срочное: «Майк, начинается…» Палец Джеффа указывал влево. Майк повернулся.
Наемники Хоффманна, видя полный и неожиданный разгром казавшегося столь несокруши-мым противника, сбивались в кучу. Майк видел самого Эрнста Хоффманна, верхом, размахивавшего саблей. Вожак указывал на север. Вперёд.
Майкл даже не стал всматриваться, он и так прекрасно знал, на что указывал Хоффманн. Лагерь католической армии был теперь беззащитен и мог быть разграблен. Может, в бою банда Хоффманна и не стоила ничего, но Майк ни секунды не сомневался, что в грабежах, поджогах и изнасилованиях они себя проявят истинными мастерами.
Маккей и Леннокс предвидели такой ход событий, в случае, если американцы победят. Исходя из этого сценария Майк и планировал .
Битва была выиграна, но бой ещё не завершился. Он намеревался освободить Баденбург. Причём, от всех врагов.
- Окей, Джефф, - сказал он. – Дуй с твоими приятелями туда, сейчас же! Если сможешь, предупреди Хоффманновых бандюг. Но, скорее всего, вас они не послушают, а я не хочу рисковать. Ничего не предпринимайте до подхода подкреплений.
Джефф кивнул и вскочил в седло мотоцикла, моторы остальных уже ревели. Майк закричал вдогонку быстро удалявшимся мальчишкам: «Помните! Да, черт побери, постойте же!»
«Чёрта с два!» - буркнул Фрэнк. «Это ж четыре рыцаря в, мать их, сияющих доспехах! Блики, мля, солнца на броне! Грёбаные паладины компьютерных игрушек, вот как есть…»
Майк, ухмыляясь, повернулся к нему со словами: «Ну, что ж, тогда давай их поддержим. Вызывай нашу броню!»
Глава 17
Гретхен поняла, что битва проиграна, как только услышала стук пулемёта. Она и понятия иметь не могла, что могло издавать подобное жуткое стаккато, но уж точно не ублюдки из банд Тилли. К своим двадцати годам Гретхен прекрасно усвоила важнейший жизненный урок: всегда ожидай худшего.
В первую минуту Гретхен охватил страх и беспокойство за брата. Ханс, её бедный Ханс, был где-то там. Наверняка ещё и в первых рядах, ведь люди Людвига по понятиям наёмников считались «элитой».
Гретхен отмела переживания в сторону. Хансу она ничем помочь не могла, но было ещё достаточ-но людей, кого именно она обязана была защитить. Она мгновенно осмотрела местность в поис-ках потенциальных убежищ. Упоённый победой враг вот-вот будет здесь.
Первая мысль была: лес, тот, что примерно в миле от лагеря. Нет, слишком далеко. Сама Гретхен, может и добралась бы до него прежде чем появится солдатня. Ну, может, ещё и Аннелизе. Но остальную семью пришлось бы бросить: бабушку, детей, её ребёнка, девчонку постарше с больной ногой, новую девчонку, пустоголовую…
Так, что ещё?
Лагерь был разбит возле полусгоревшей фермы. Гретхен уже осматривала его накануне вечером, ища где бы укрыться на ночлег, но выбрала открытое место. Дом на ферме был заброшен уже давно и наполовину обвалившийся потолок уверенности не внушал.
Не подходит. Ублюдки в первую очередь будут искать там. Ещё что?
Взгляд её упал на маленькое строение. Не рассуждая долго, она отбросила его как неподходящее для убежища, но тут же мысль её вернулась к нему. Замерла.
Мозг в черепе весь сжался, как мышка в норке. Холодок ужаса пробежал по спине. А всё же…
Явно давно заброшен. Так может…
Она подошла к уборной. Тоненькие стенки едва держались, несколько штакетин оторваны. Дверь свободно болталась на кожаных петлях. Гретхен распахнула дверь и вошла внутрь. Принюхалась. Не так уж и страшно. Явно давно не пользовались.
Так, теперь сиденье. Оно оказалось именно таким, каким его описала одна из девочек, которую прошлым вечером Гретхен отправила разведать местность. Деревяшка в вырезанной в середине дыркой, наполовину сгнившая. Так вот почему им не пользовались – боялись провалиться. Гретхен чуть было не рассмеялась: ага, боялись провалиться!
Страх и тошнота только укрепили её волю. Она схватила доску и приподняла её. Заглянула внутрь. И вздохнула с облечением.