Майк уже запрыгнул в кабину. «Постарайся не угробить тачку, усёк? Ей всего два года!» Мотор взревел, из под колёс полетела грязь. Фрэнк тяжко вздохнул: «Капец лакировке! Не говоря уж про рессоры.»
Ребекку Майк заметил сразу. Она стояла наверху бруствера, осторожно балансируя и держа руку козырьком над глазами. Заметив приближающийся грузовик, она всё внимание сосредоточила на нём. Как только она удостоверилась, что за рулём действительно Майк, она спрыгнула с бруствера и бросилась ему навстречу.
Майк остановил машину и выбрался наружу. Неподалеку справа от него разыгрывалась чудо-вищной мрачности сцена: все, обладавшие хоть какими-то медицинскими навыками американцы, ведомые доктором Адамсом, пробирались по полю в поисках выживших. Маккей со своими шотландцами тем временем организовали пленных солдат католической армии на рытьё могил. Но изуродованных и растерзанных тел было слишком много. Земле в буквальном смысле пропиталась кровью. Кругом роились мухи.
Но ему все это было безразлично. Кроме бегущей женской фигуры. Он подумал, что ни разу раньше не видел как она бежит. При всех скрывающих качествах длинной юбки, он был поражён грацией её движений. Он до сих пор всегда думал о Ребекке статично, из-за той горделивой осанки с которой стояла, шла или сидела. Какая-то часть его самого, наконец-то вырвавшаяся на свободу, поняла, что только теперь он и в самом деле в первый раз увидел её. Сердце билось с такой силой, что готово было разорваться.
Ребекка остановилась, запыхавшись, в нескольких футах от него. Чепец её слетел во время бега. Длинные чёрные, сильно вьющиеся волосы рассыпались по плечам потоком сверкающего великолепия. Лицо блестело, покрытое тонкой плёнкой пота, сияло, подобно золоту на солнце, пробивающемся сквозь тучи.
«Мне было так страшно,» - прошептала она. «Майкл…»
Он шагнул к ней навстречу, протянув руку. Жест был такой неопределённый, почти робкий. Её пальцы скользнули в его руку. Так молча стояли они несколько секунд. Вдруг Ребекка с такой силой, что у Майк перехватило дух, заключила его в объятия. Лицо её уткнулось ему в грудь. Он чувствовал, как вздымалась её грудь при вздохе, слышал её всхлипы, ощущал, как рубашка намокает от её слёз.
Он положил руки её на плечи. Очень мягко, будто поглаживая. Он чувствовал руками крепкую плоть, отделённую лишь тонким слоем ткани. Он ощущал почти всё её тело, настолько сильно она прижалась к нему. Груди, живот, руки, плечи, бёдра…
До этого они никогда не прикасались друг к другу, за исключением ежедневных прогулок под руку. Страсть, что охватила его, вытеснила все остальные эмоции. Злость, ужас, страх – всё, что осталось от битвы, - будто волна смыла следы на песке. Его руки обхватили её, прижимая к нему ещё сильнее.
Её волосы были прекрасны – длинные, чёрные, сверкающие, вьющиеся. Он с жадностью целовал их. Затем, мягко, но настойчиво, зарылся лицом в них. Когда она подняла своё – почти сразу – он запечатлел поцелуй на её губах Полных, роскошных, мягких – жаждущих губах. Настолько же жаждущих, как и его собственные.
Сколько продлился поцелуй – их первый – никто из них так и не запомнил. Долго длился, до тех пор пор пока восторженные крики толпы не напомнили им об осторожности.
«Ох,» - вздохнула Ребекка. Она вытянула шею и увидела море улыбающихся лиц на холмике рядом с ними. Смотрящих на них, приветствующих их. Майку почудилось, что ей опять хочется спрятать лицо в его плече, чтобы избежать взглядов толпы. Но она не стала этого делать. Оно покраснела, это так. Но не более.
«Ох,» - произнесла она снова и снова обратила к нему свои губы. «Мы это сделали,» - прошептала она. «И я безмерно рада этому!»
«Я тоже,» - ответил Майк. Скорее пробормотал. Ребекка не дала ему произнести ни слова. Какое-то время. И это было прекрасное время.
Глава 20
Первым, кого она заметила, был Диего. Гретхен знала, что испанец был невероятно крепким и упорным, но даже она поразилась, насколько. Несмотря на свои ужасные раны, Диего сумел проползти сорок ярдов от линии первой шеренги, где его ранило. Он даже до сих пор не потерял сознания. «Воды, дай воды!» - прошептал он, когда присела рядом с ним на колени. Он лежал на спине, прижимая руками внутренности.
Глаза его открылись. Это уже не были узенькие щёлочки, как раньше. «И позови сюда мою бабу. Где эта тупая сука?»
Гретхен подняла голову и огляделась. Поле было густо усеяно телами, особенно в тех местах, где проходили первые шеренги терцио. Половина из них, как оказалось, была ещё в живых. Люди стонали, хрипели, некоторые – кричали.