Да вообще никогда не могла. Уже два года жизнь её и всей её семьи висела на тончайшем волоске. Но Гретхен была всегда абсолютно уверена в себе, даже будучи маленькой девоч-кой. И пока этот волосок есть, она будет держаться за него мёртвой хваткой.
Она схватила его под руку и потянула в сторону лагеря, где ждала её семья. Она старалась не делать этого уж слишком нарочито. Мужчинам не нравится, когда их ведут женщины.
Но этот парнишка – так, стоп, Джефф – вроде не возражал. Вскоре, к её удивлению, он даже разговорился. Коверкая слова, тщетно пытаясь подобрать ту смесь языков, на которой они могли бы общаться. Она с интересом обратила внимание, что он скорее был озабочен научиться немецкому самому, чем научить её говорить по-английски.
К тому времени, когда они достигли лагеря, Гретхен уже почти расслабилась.
Не так уж и плохо будет, решила она про себя. Да, ей будет тяжело, при всём том, какой он большой и пухлый. И что с того? Людвиг был вообще как бык.
В этот момент, с криками продираясь сквозь хаос лагеря (люди уже хоть и не вопили от страха, но по-прежнему недоумевали, что происходит), к ним подбежало трое мальчишек.
Молодых людей. Не мальчишек, дура ты!
Гретхен узнала их . Это были те трое, что прибыли с Джеффом и были рядом с ним, когда он встал на пути протестантских наёмников. Не успев подойти, они уже принялись подтрунивать друг над другом. Гретхен была не в состоянии следить за разговором, выхватывая лишь отдельные слова. Но суть её уловить удалось. Они поддразнивали его из-за его новой женщины, а он отвечал.
От сердца отлегло ещё больше – дразнили его по-доброму, беззлобно. Можно сказать, вполне невинно. А отвечал он, ну как бы … Смущаясь, застенчиво. Сбивчиво и неловко. Но с какой-то гордостью, что ли? Да, вот именно – с гордостью.
Гретхен попыталась проследить за той гордостью, которую почуяла за незнакомыми словами. К звукам чужого языка она была привыкшей, - наёмничья армия являла собой воистину Вавилонскую башню, - и довольно ловко навострилась отделять смысл от словесной шелухи.
Так что можно было перевести дух. Людвиг был горд ею, как крестьянин-свиновод мог бы гордиться своей свиноматкой. Здесь же было что-то другое. Что-то необычное. Скорей даже что-то чистое.
В памяти внезапно всплыл образ из того мира, который, как она думала, ей удалось изгнать навсегда. Она вдруг вспомнила вечер в доме отца, когда они все стояли у камина. Грели руки, пока мать накрывала на стол. Отец следил за ней, повернув голову. Гретхен было шестнадцать. Всего четыре года назад, подумалось ей. Чёрта с два, да целую жизнь!
В глазах отца светилась гордость. Чистые, сияющие, здоровые глаза, полные гордости. Гордости такой нежной и тёплой, что, казалось, глаза эти освещают дом посильнее пламени в камине.
К своему ужасу она обнаружила, что рыдает. Дрожа как осиновый лист, она отчаянно заставила себя собраться.
Не сметь! Его это взбесит! Мужчины не любят, когда –
Его руки её обвили, прижали к себе. Рука вдавила её лицо прямо ему в плечо. Бездумно, как ребёнок, она обхватила своими руками его тело сжала что было сил. Она всё продолжала всхлипывать, когда вдруг почувствовала мышцы под слоем жира, а под мышцами – кости. Почувствовала – вот странное ощущение! – как острый край очков, вдавившийся ей в голову, услышала шепот, но не поняла ни слова.
Да и не было нужды в словах. Их смысл, освобождённый от шелухи – только он имел значение. Придя в себя, она чуть отвела голову. Их глаза встретились, её светло-карие с его ясно-зелёными.
Всё не так уж плохо.
Глава 22
«Чушь!» - было первое, что произнесла бабушка Гретхен, после того как сказано было, что они остановились перед школой. Сгорбленная старушка подозрительно всматривалась в молодую женщину, стоявшую рядом с Гретхен. В руках она держала лист бумаги. «Они вам врут!» - заявила Бабуля. В голосе слышались весь опыт и мудрость возраста.
Бабуля вытянула шею, рассматривая то, что ей казалось огромным зданием: «Для школы таких размеров не наберётся благородных детишек во всей Германии. Всё они врут!»
Гретхен и сама была не слишком уверена. С одной стороны, она не думала, что Джефф стал бы ей лгать. Она его едва знала, но один раз взглянуть в его открытое лицо было достаточно. Какие бы злые и подлые качества не скрывались за этой маской, Гретхен ни на секунду бы не поверила, что это хозяин способен на хладнокровное притворство. Однако…