Я только что выбросил в окно пузырек с нюхательной солью. Я убежден, что именно в ней причина угрожающих перебоев в сердце, которые не оставляли меня все последние дни.
На лице Нордхоффа ни тени удивления.
— Мы знали про Маллигана уже несколько месяцев тому назад.
Я сижу в битком набитой комнате, где заседает комиссия конгресса; приходится писать, держа блокнот на коленях. Маллиган дает показания, точнее только что давал показания. Я стиснут со всех сторон, писать мне очень трудно. У стены напротив сидят члены специальной комиссии, расследующей финансовые операции Блейна. Большинство комиссии составляют демократы; они чуют запах крови. Председательствует человек с суровым лицом по имени Проктор Нотт.
Блейн сидит прямо передо мной в первом ряду; около него Гарфилд. Нордхофф у меня за спиной, в нее впиваются его острые колени; отрывистый лай Нордхоффа время от времени расставляем знаки препинания в выступлениях защитников Блейна; их меньшинство, и им приходится туго.
Джеймс Маллиган — из Бостона. Так до сих пор и не знаю, кто его откопал Он производит впечатление человека порядочного и честного; это бухгалтер, который некогда вел счета Уоррена Фишера, подрядчика бесславной железной дороги Литтл-Рок — Форт-Смит. Несколько минут назад он сообщил комиссии, что директор «Юнион пасифик» Элайша Аткинс рассказал ему о том, как Блейн вручил 75 ООО долларов в акциях Литтл-Рок — Форт-Смит президенту железнодорожной компании «Тексас энд Пасифик» Тому Скотту, который обеспечил выплату Блейну 64 ООО долларов за эти обесценившиеся бумаги.
Надеюсь, что я записал все это точно. Его много раз прерывали. Республиканские члены комиссии изо всех сил пытаются ставить Маллигану палки в колеса. Блейн тоже все время вмешивается, о чем-то перешептывается с одним из членов комиссии.
Сейчас решается какой-то процедурный вопрос. Речи. Нордхофф шепчет мне в ухо:
— То ли еще будет.
— Пока все держится на словах Маллигана, — прошептал я в ответ.
— Подождите.
Ждать пришлось недолго. Член комиссии, демократ, только что спросил Маллигана, располагает ли он какими-нибудь документами, которые могли бы пролить свет на взаимоотношения Блейна с Фишером.
Блейн сидит очень прямо; его уши сегодня бледнее лица. Рядом с ним Гарфилд, он вскочил на ноги и тут же тяжело опустился на стул.
Члены комиссии не знают, чего ожидать. Один из них тщетно пытается гнилыми зубами надкусить большую плитку жевательного табака.
Маллиган откашливается. Растерянно смотрит по сторонам.
— Э-э… — произносит он наконец, уставившись на так и не надкушенную плитку. — Да, сэр. Так вышло, что у меня сохранилось… несколько писем от мистера Блейна к мистеру Фишеру…
Голос Маллигана тонет в неожиданном крике «лжец!». Раздаются одобрительные и осуждающие возгласы. Блейн вскакивает с места, говорит что-то члену комиссии, тот что-то шепчет на ухо председателю Нотту, который тем временем стучит молотком, пытаясь водворить тишину. Однако публика успокаивается лишь с появлением полиции.
Поднимается председатель комиссии: «Достойнейший член комиссии от партии меньшинства вносит предложение отложить заседание до завтра…» Снова крики публики: она чувствует себя обворованной. Так оно и есть.
Предложение поддержано и принято с небольшим перевесом голосов. Заседание закрывается. Блейн исчезает в боковую дверь. Сейчас я в «Уилларде» и поздним вечером пишу эти заметки. Сомневаться не приходится, сегодня был волнующий день, даже для неафриканца.
Я обедал у Гарфилдов, хотя и опасался, что среди гостей будет мадам Гарсиа, которая воспылала ко мне страстью под стать стихийному пожару в прериях экваториальных пампасов, если прерии и пампасы не одно и то же, конечно.
Мои опасения оправдались. Снова эта громадная грудь колыхалась почти в унисон взглядам, которые мадам то и дело бросала в мою сторону.
— Я молила богоматерь Сантьяго о вашем возвращении, и она услышала мои молитвы! — так мадам Гарсиа встретила мое появление.
— Чаша моего сердца тоже переполнена ожиданием, — ответил я, изо всех сил стараясь не ударить лицом в грязь. К счастью, Гарфилд увлек меня в сторону.
— Как дела у вашего друга Тилдена?
— Думаю, он победит.