— Можете ли вы что-нибудь сообщить мне о губернаторе Хейсе?
Биглоу кивнул.
— Странная вещь. Когда мы готовили доклад об уплате налогов Тилденом, мы потребовали от правительства такой же отчет об уплате налогов губернатором Хейсом. Правительство отказалось его обнародовать. Это любопытно.
— Налоги меня не вдохновляют. Что я действительно хотел бы знать, это стрелял ли Хейс в свою мать.
— Думаю, нет. — Биглоу вдруг повеселел. — Но вы могли бы поинтересоваться вслух, то есть в печати, действительно ли эта невероятная история имела место.
(обратно)День выборов: седьмое ноября 1876 года.
В октябре в штате Огайо большинством в шесть тысяч голосов победили республиканцы. Биглоу и Пелтон оказались правы: чуть больше денег и старания, и штат мог проголосовать за демократов. С другой стороны, в октябре же штат Индиана отдал предпочтение демократам большинством в пять тысяч голосов.
Я был слишком занят и бросил свои записи. Пишу сейчас только потому, что нервничаю, не знаю, чем заняться; я больше ничем не могу помочь губернатору, судьба которого ныне в руках избирателей.
В эту минуту миллионы людей, которые даже краешком глаза не видели Тилдена или Хейса и не имеют представления о позициях, которые они занимают, делают выбор между ними, и я боюсь, что за Хейса будут голосовать, потому что считают его противником римско-католической церкви, а за Тилдена — по причине прямо противоположной. Хейс сам несет ответственность за то, что избирательная кампания задела вопросы религии. Он сказал своему близкому другу: «Тяжелые времена — наш злейший враг», а посему бейте католиков-иммигрантов. Однако фраза «Тилден и реформа», похоже, услышана. Доказательства? Президент Грант назначил 11501 заместителя начальников полицейских участков и 4813 испекторов избирательных участков, особенно в демократических округах северных городов и на Юге, где также преобладают демократы. Только что сообщили, что грантовские инспекторы в Филадельфии носят значки республиканской партии и чинят всяческие препятствия тем, кто хочет голосовать за демократов.
Эмма по-прежнему с Дениз в еще не законченном доме Сэнфордов на Пятой авеню. Сам Сэнфорд уехал на Запад работать в пользу Хейса. Если он будет прилежен, Запад наверняка проголосует за Тилдена.
С подозрительной покорностью Джон Эпгар согласился отложить назначенное на октябрь бракосочетание в церкви Благоволения. С виноватым видом мы совершаем периодические набеги в страну Эпгарию и ощущаем в ее атмосфере некоторый холодок; что это, предвестие суровой зимы?
Однако Эмма нашла довольно-таки благовидный предлог. Она сказала Джону, что обеспокоена состоянием здоровья Дениз (она вполне здорова) и своего любимого отца (его здоровье стремительно ухудшается, но я не позволяю себе сосредоточиваться на этих мыслях). Во всяком случае, Джон понимает, насколько важны для нас итоги выборов, и он не стал возражать. Я с ним не виделся с того вечера, который мы провели в обществе мистера Клеменса.
Как только кончится этот день — если он вообще кончится! — я должен серьезно и основательно поговорить с Джоном и Эммой об их браке, о будущем, о Франции, куда — если того пожелает господь и если Тилден будет приведен в марте к присяге в качестве президента — я поеду американским посланником.
Сейчас полдень. Я в своем одноместном номере отеля «Пятая авеню»; пишу в постели. Черная туча повисла над Медисон-сквер. Идет холодный дождь. По традиции плохая погода — доброе знамение для демократов, поскольку это значит, что республиканцы-фермеры в северной части штата Нью-Йорк останутся дома, а голосовать будут только верные члены партии в городе. Сейчас я отправлюсь в «Эверетт-хаус», где должен появиться Тилден. В городе делают ставки на победу Тилдена в отношении 100: 80.
Сегодня утром я видел Заха Чендлера, когда он с кем-то из «стойких» входил в Угол таинств.
— Какие перспективы? — не удержался я от вопроса.
— Просто ужасные, — искренне признался Чендлер. Теперь он может позволить себе любую откровенность, потому что никакая газетная статья — ни моя, ни чья угодно — не в состоянии уже ничего изменить. Избиратели голосуют.
Малосущественная, но все же новость: «босс» Твид арестован в Испании и будет возвращен в нью-йоркскую тюрьму. Наверное, это хорошее предзнаменование, оно напомнило стране первую победу Тилдена над силами тьмы.
Рука у меня дрожит, я едва разбираю собственные каракули. Впервые эту дрожь я отношу не за счет болезни, а совершенно нормального crise de nerfs[61].
Полночь. Седьмое… нет, уже восьмое ноября.