ЮРЬЕВСКАЯ
Я чувствую, что вы к чему-то ведете. Говорите прямо. Я сделаю всё, что вы хотите.
ЛОРИС-МЕЛИКОВ
Много делать не понадобится. Во-первых, скажите, что хотели бы остаться при нашей беседе с государем…
ЮРЬЕВСКАЯ
Это легче лёгкого. Сэнди очень радуется, когда я проявляю интерес к государственным заботам.
ЛОРИС-МЕЛИКОВ
А во-вторых, если почувствуете, что император колеблется, укрепите его. Так как вы умеете с вашей грацией и тактом. От того, подпишет ли его величество манифест, зависит очень многое. В том числе и будущность ваших детей… А, вот и Зимний. Ну, помогай Господь.
На занавесе изображение Зимнего дворца со стороны частных апартаментов императора.
Занавес раскрывается.
ЦАРЬ
А теперь, Катенька, иди спать, уже поздно. Нам с графом нужно поработать. Михаил Тариелович любезно потрафляет моей бессоннице.
По контрасту с теплым, уютным домом Константина Николаевича это что-то огромное, холодное, помпезное, залитое ярким светом, очень неудобное и к тому же парящее над землей. Сцена поделена на два яруса. Нижний ярус черен и пуст. Апартаменты находятся наверху и будто висят в безвоздушном пространстве.
ЛОРИС-МЕЛИКОВ
Я сам с возрастом стал засыпать только под утро. И ничего, высыпаюсь. Одно из благ старения – то, что мало спишь.
ЮРЬЕВСКАЯ
Я пообещала себе, что никогда больше не лягу без тебя. Буду клевать носом, но тебя не оставлю. А если засну, можете не понижать голос. Ты знаешь, меня не разбудит и пушка.
Садится рядом с царем, влюбленно смотрит на него, подперев голову рукой.
ЦАРЬ (держа в руках бумагу)
Михаил Тариелович, мне вот что не дает покоя. В твоем предварительном докладе было сказано (читает): «Для России немыслима никакая организация народного представительства в формах, заимствованных с Запада, формы эти чужды русскому народу и могут вызвать смуту, последствия коей трудно предвидеть». Однако же в манифесте идет речь о выборах представителей. Это же прямое заимствование западных элекций!
ЛОРИС-МЕЛИКОВ
Нимало, ваше величество! Позволю себе напомнить, что первого Романова на престол призвали земские представители, избранные народом. И это не породило смуту, а наоборот положило ей конец. Тут всё дело именно в форме. И в том, кто контролирует политическое движение. Форма в манифесте предлагается не западная, а наша собственная. В выборах участвует не охлос, а люди достойные, похвальных взглядов. Что же до контроля, то он на всех этапах остается в наших руках. При малейшем отклонении от намеченного плана процесс может быть остановлен или перенаправлен. Главная болезнь нашего государства – отторжение общества от власти. Привлечение самых деятельных и мыслящих представителей общества к участию в разработке необходимых стране мероприятий есть именно то средство, которое восстановит согласие между монархией и образованным сословием. А повернувшись к нам, оно отвернется от революционеров.
ЮРЬЕВСКАЯ
И я перестану каждодневно, каждочасно бояться за жизнь моего дорогого супруга?
ЛОРИС-МЕЛИКОВ
Уверяю вашу светлость, что в ближайшие дни подпольщики будут выловлены. А перемена общественной атмосферы не позволит вырасти новой смене террористов. Терроризм попросту выйдет из моды.
ЮРЬЕВСКАЯ
Как выходят из моды турнюры?
ЛОРИС-МЕЛИКОВ
Именно. Нужно ввести новую моду: не на разрушение государства, а на его перестройку. Как вы, ваше величество, однажды уже сделали четверть века назад.
ЦАРЬ
Да, прекрасное было время… Все тоже спорили и бранились, но не о том, кто виноват, а о том, как устроить всё лучше… Стало быть, долой турнюры?
ЮРЬЕВСКАЯ
Долой!
ЦАРЬ (решительно обмакивает перо, подписывает)
Держи, Михаил Тариелович. И дай Бог, чтобы мы с тобой не обмишурились.
Оба торжественно крестятся на иконы. Юрьевская с опозданием тоже. Лорис-Меликов бережно кладет манифест в портфель.
Дама в платье с турнюром