- Костя, куда пойдём? – По домам – Костя, у меня ещё бутылка есть – Где ты их набрал? – Костя, я сам гоню. На базаре мужикам толкаю, имею больше чем на рассаде – Любишь ты Ваня деньги – А как без денег? – Это верно – без денег никуда -
Пошли вниз по крутой тропинке – Костя, давай присядем – Уселись под толстой, раскидистой акацией. – Хорошие ребята – Сказал Иван Степанович, разливая самогон – Забыл, как такие хорошие собаками травили, сапогами рёбра ломали? – Так-то служба – Вашим за побег что сделали? – Били. Потом в карцере голодом морили. Срок не добавили. – Значит на верх не сообщали – Кто их дела знает? – Разговоры о страшном прошлом давили на Ивана Степановича. Злые глаза Никифорыча впились вего лицо – Костя, что ты так смотришь? – Смотрю и вижу. Ты, сука, мужиков сдал – Иван Степанычу стало страшно до безумия. Он видел беспощадно-равнодушные лица конвоя, в собачьих мордах безумная ярость, желание разорвать его тело. Нары карцера покрыты льдом. Холод и голод разрушают тело, отнимают жизнь – Костя, я пацан был, девятнадцать лет. Костя, что ты хочешь? – Никифорыч молчал. Солнце село, стало темно, внизу загорелись огни города. С набережной донеслись звуки песни на английском языке – Костя, что они поют? – Не по русски поют вустрицы. Бери сачок пошли. -
По узкому, тёмному и безлюдному переулку вышли на ярко освещённую, многолюдную улицу. Неоновые надписи: BAR,БАР,CAFÉ,КАФЕ, стойки с напитками и мороженным.
Константин Никифорыч, лагерная кличка Матрос и Иван Степанович, лагерная кличка Пшёня, пьяные, слегка растерянные шли посреди улицы между весёлых, спокойных людей, с иронией разглядывавших орла на груди Никифорыча. Вывески, неоновые надписи просили – купи, купи. – Костя, это же частники. Где они деньги взяли? – Где взяли- там уже нет. Ваня, я по этой улице на работу, с работы ходил. После работы помоюсь, а потом лоб или щёку мазутом вымажу. Люди смотрят с уважением – рабочий человек идёт. – Давно это было, Костя – Давно Ваня.
Жёлтая дверь Икаруса распахнулась. Иван Степанович вошёл и остановился на ступеньках – Котя, ты едешь? – Я пешком. Недалеко. – На базар подходи – Самогон будет? – Конечно будет -
Оранжевый автобус тронулся и увёз Ивана Степановича с розовым сачком в руке.
Конец