-А всех чиновников поселили в бизнес-районе. - добавил Генрих.
- Верно, ну и собственно, многие предприятия и их владельцы так же туда переехали. Завод, где я работаю там находится, производит радиотехнику. Где я и достал детали для приемника.
- А с кем тогда ты разговаривал? И как связался? Зачем? - посыпались тут же на дядю вопросы.
— Это оппозиция, которая борется за права и свободы простого населения против угнетения диктатуры. А связался я с ними с помощью настенных рисунков, обнаруженных тобой. В них были нарисованы незаметные, на первый взгляд, цифры. Хорошо, я успел их изучить, пока их не стерли военные. Когда ты рассказал про них я сразу же подумал — это сопротивление. Ведь до меня доходили слухи, что они в гетто так повстанцы обозначают свою территорию и передают послания агентам. Я очень обрадовался и вдохновился этим, будто заново обрел молодость.”
-Мы с Марком это заметили.
Сэм резко помрачнел.
-Не передавай Марку ни слова, умоляю! Печально, что я так ужасно маскирую свои эмоции. Плохой из меня шпион вышел. Еще и ты с потрохами раскрыл и схватил с поличным. Хотя ты молодец, конечно! Из тебя получился бы очень классный борец за справедливость. «Или охранник режима», —последнюю фразу Сэм с произнес грустью.
Генрих подошел к куску камня, на котором стоял самодельный аппарат с торчащими проводами и оголенными электросхемами. Он подключил к радио батарею и помещение заполнили странные звуки и визги.
— Вот тут ловят нужную частоту, можешь попробовать сам покрутить.
Мальчик с волнением и осторожностью начал поворачивать шестерню управления радио в первый раз. Немного покрутив, он словил стандартную радиостанцию, чем вызвал негодование дяди.
Продолжив поиск, он вдруг услышал, как кто-то поет, причем запись была ужасного качество. Сканируя дальше, мальчик натыкался на множество любительских радиопередач, что сильно удивило его. Кто-то читал стихи и романы, кто-то играл на музыкальных инструментах, другие передавали бессмысленные сообщения. Жизнь в радиоэфире кипела в полной мере.
— Вот это да! Даже представить не мог, что радио можно вот так управлять, да еще и самому передавать другим людям сообщения… - не смог сдержать восхищения юноша.
— Это только вершина айсберга! Вот частоту подполья ты так просто не найдешь, там много дополнительных настройки делать нужно. - с важным видом пояснил Сэм.
Пока они копошились с приемником,села батарея дядиного фонаря, который все это время освещал их.
Мужчина спрятал и замаскировал драгоценную аппаратуру и они пошли домой. По пути дядя решил уточнить мнение племянника:
“Генрих, ты взрослый парень и тебе нужно в ближайшее время делать множество тяжелых выборов в жизни. И этого будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Я очень переживаю за вас с Марком, хочу, чтоб вы стали хорошими людьми и поступали соответственно. Мне всегда было страшно за себя и я молчал в тряпочку последние года. Но я увидел, куда мы все пришли из-за своей трусости и теперь я больше боюсь будущего. Но еще сильнее я переживаю за вас и кем вы будете. Поэтому я тебе рассказал сейчас, что давно хотел. Даже если со мной случиться что-то плохое из-за этого, жалеть уже не стану так сильно,если бы промолчал. Поделись, что ты думаешь об услышанном и как теперь меня воспринимаешь?”
Парнишка шел все это время задумчиво, часто спотыкаясь и неуклюже перешагивая обломки и ямы. Он молчал, поэтому сначала казалось, что он вообще не слышал речь дяди и его вопрос. Но потом опомнился:
-Не переживай. Я тебя точно никогда не сдам, но вот Марка остерегайся.
Дядю огорчил такой краткий сухой ответ на его пылкую речь, но он продолжил расспрос:
-А что ты думаешь, насчет той информации, что я тебе выдал? Мне очень интересно знать.
-Не могу сказать сейчас ничего… Мне нужно все обдумать и понять как к этому относиться.
Сэм смотрел на племянника и не узнавал. Обычно открытый и веселый, он теперь шел подавленный и опустив голову. Когда удавалось поймать в его взгляд, то глаза были растеряны,наполнены глубокой тоской и тревогой.