- Да, иногда интересные идеи приходят прямо на ходу, - в это время Ольга ловко вытащила письмо из конверта, не вынимая его из сумки, положила исписанные черными чернилами листы прямо перед собой и вздрогнула: подпись Алексей Дегтярев. - Принесите счёт, - неожиданно сказала Веденеева.
- Как? Уже?
Расплатившись, женщина перебежала широкую улицу и через дворы спустилась к набережной. Она заскочила в одну из мраморных беседок, утопающую в зелени, и трясущимися руками вновь развернула письмо.
«Здравствуй, Ольга», - она сглотнула набежавшую слюну и с тоской посмотрела на заходящее красное солнце, плавающее в спокойном тёплом море. Волны одна за другой тихо накатывали на берег, где-то мирно звучала музыка. Ольга вспомнила свою последнюю встречу с ним: острые льдины с грохотом уносящиеся вниз по мутному Енисею, низкое рваное свинцовое небо, и они вдвоём на берегу. «Господи, - прошептала тоскливо Ольга, бессильно уронив руки на колени. - Что же побудило его мне написать?» Она собралась с духом и вновь прочла:
«Здравствуй, Ольга. Мне кажется, что ты обязана быть в курсе. Только умоляю тебя, не показывай это письмо своему супругу Виктору... «Да он что, издевается?! - мысленно возмутилась Ольга и продолжила: возможно он в этом замешан. Наша дочь Светлана (Боже, как она на тебя похожа!) так вот, наша дочь Светлана родилась не одна у неё есть сестра-близнец. Она живет в небольшом городке Хейсвилл округа Седжвик штат Канзас. Я видел её своими собственными глазами. Тебе посылаю фотографии, что выкрал с каминной полки в этом доме, где она живет в семье доктора Шебель по сей день. И неустанно находится под надзором или юрисдикцией, называй это как хочешь, какой-то военной организацией. Потому что как только я туда сунулся, нас начал отстреливать снайпер. Я достал тебе эти фото ценой жизни своего друга». «Что он несёт? - лихорадочно отмахиваясь Ольга, - да, Светлана жила у доктора Шебель, но это было в Германии. Потом они переехали в Лондон».
Дальше Лёшка рассказывал о смерти Вершнёвых и их тайнике, в котором была коробочка с копиями свидетельства о рождении на два разных адреса: «Копии я также вложил в конверт. Возможно, ты знала об этом, и я не открыл тебе Америку. Я как-то лечил Светлану от воспаления лёгких там, в Енисейце, и слышал, как она чисто разговаривала по-немецки, звала Франка Шебеля и восхищалась городом Бонн. Из чего я делаю вывод, что на действительно жила по первому адресу в Германии, а её сестра в США. И ещё... хочу чтобы ты знала. Дальше прелюдии у меня с Шуркой Сковородниковой не зашло, в тот вечер. Вы ворвались и всё закончилось так, как закончилось».
«Да какое это вообще теперь имеет значение! - думала Ольга, вытряхивая на лавку содержимое своей сумки. Она схватила конверт и вытащила оттуда страшные улики бесчеловечной истины Лёшки Дегтярёва: две копии с разными адресами и две фотокарточки. На одной девочка-подросток копия Ольги Лебедевой в этом возрасте в черной мантии и черной квадратной шапочке с кисточкой в окружении двух мужчин: один постарше с сединой на висках и ухоженной бородкой, второй помоложе, шатен с карими глазами. На другой фотографии также девочка-подросток в обнимку с кубком по бейсболу 1945 год.
Ольга больше получаса тупо сидела на скамейке, глядя то на краешек солнца, то на море, то на горы вдали. Её сознание отказывалось принимать полученную информацию.
Глубокой ночью Веденеева притащила домой и застала мужа злым, всклокоченным, на грани нервного срыва, кричащим в трубку. Когда он увидел вернувшуюся, наконец, жену, с треском швырнул трубку на рычаг и набросился с обвинением на Ольгу.
- Ты ведь прекрасно знаешь, что мы с товарищем Жуковым разворошили весь криминальный мир в этом городе. У меня тут столько врагов, желающих смерти мне и моим близким, что пальцев не хватит ни моих, ни твоих ни Димочкиных. Ты о сыне подумала?! Ты обо мне подумала?! Где ты шаталась до трёх часов ночи?!
Ольга как-то нелепо завалилась на диван.
- Что с тобой? - резко переменил тон Виктор. - Тебе плохо?
- Ты знал об этом? - бесцветным голосом спросила Ольга, протягивая фотографии и копии.
- О чём? - Виктор схватил протянутые бумаги. Нахмурившись, внимательно их рассмотрел. И вдруг, сообразив всё в один миг, ошеломлённо уставился на жену.
- Ты не знал, - усмехнувшись, сделала вывод Ольга. - Они усыпили меня хлороформ, чтобы я ничего...
Виктор закрыл ей рот рукой и поднес указательный палец себе к губам в знак молчания. Затем он наклонился над столом и карандашом в свидетельстве о зарождении написал: «Нас прослушивают. Весь дом на прослушке».
- Давай поговорим об этом потом завтра, - сказал спокойной Виктор, помогая жене подняться с дивана. - ты неважно себя чувствуешь... Давай завтра сходим куда-нибудь поужинаем, прокатимся на яхте.