- Что, попался? - он подошел и ударил Дегтярева в живот.
Тот, закашлявшись, нагнулся. Емельянов наклонился к нему, хотел что-то сказать, и вдруг на пол упала цепочка с кольцом, что Ольга носила не снимая, взяв пример с Ленки Митяевой, знак их вечной дружбы. Лешка и Димка смотрели друг другу в глаза, и тут Дегтярев головой протаранил Емельянова до окна, и, сделав через него неимоверное сальто, упал на землю под окном. Емельянов выхватил из кобуры солдатика пистолет и выстрелил во вскочившего Лешку. Тот споткнулся, перебежал дорогу и упал на четвереньки на обочине. Димка выскочил в окно, остановился, пропуская мимо проходящий трамвай. Когда тот наконец проехал, Дегтярева нигде не оказалось.
- Черт! - со злостью воскликнул Емельянов. Немного подумав он вернулся обратно в квартиру.
- Догнал? - спросила Долгова из дальнего угла, где все это время стояла, цепко держа сына за руки.
Ромка несколько раз порывался вступить в драку с ненавистным учителем.
- Нет, - ответила Ленка, подобрав упавшее Ольгино кольцо.
- Это он отравил ее, - в комнату вошел Емельянов. - Кольцо выпало из его нагрудного кармана, когда он наклонился, - Димка выпил воды прямо из графина. - Ну что стоишь, Сорокин? – спросил Димка, возвращая шоферу его табельное оружие.
- А что делать-то? - растерянно пожал плечами солдатик.
- Вызывай милицию. Пусть объявляют убийцу в розыск, как там вас учат, действуй по протоколу! – Димка подошел к Виктору, потрогал пульс на шее.
- Мертв? - испуганно спросила Ленка, прижимая кольцо груди.
Емельянов молча кивнул в знак согласия и с тоской посмотрел на Митяеву.
- Держи, - вдруг протянула ему цепочку Ленка. - Оно теперь твое.
- Спасибо - благодарно обнял Димка Митяеву.
- Что тут происходит? - в дверях стояла Татьяна Бальцерек. - Вы что тут все делаете? Вот черт! - она кинулась к Виктору и также потрогала пульс. - Где Ольга?
- В морге, - спокойно ответила Ленка.
- В каком морге? Что она там делает? А когда вернется? - Татьяна непонимающе смотрела то на одного, то на другого.
- Ольга мертва, отравилась, - тихо уронила Наталья.
- Когда? - Татьяна схватилась за притолоку.
- Позавчера. Тебе Виктор разве не сообщил?
- Нет. Этого не может быть! - воскликнула Татьяна. Она никак не могла умереть позавчера, потому что вчера в обед она мне звонила и просила приехать.
Наталья молча собрала окровавленные фотокарточки со стола и протянула их Татьяне. Бальцерек осторожно взяла фото, взглянула, зарыдала, закрыв себе рот рукой.
- Нет-нет-нет, она звонила мне вчера.
- Ты что-то путаешь, видимо, этот звонок был позавчера или это была не она, - спокойно сказала Наталья. - Она мертва, выпила отвар неизвестного ядовитого цветка.
- Это Софьин поцелуй, - сказал Ромка и протянул фото, которое так и держал у себя в руках. – Цветок с поляны, которая находится рядом с имением Веришиловых. Все в Енисейце знают этот цветок, как и то, что в при большой концентрации он несет смерть.
Ленка взглянул на фото внимательнее:
- Ну да, действительно. Снимки черно-белые и не очень четкие, поэтому не сразу и разглядишь, - она отдала фото Наталье.
- Точно, Софьин поцелуй, - согласилась Долгова. – Но где она его только нашла в Одессе. Да еще в таких количествах?
* * *
Лешка Дегтярев знал, что такое быть раненым, знал, что такое погоня, что такое облава, когда твой кровавый след взяла стая гончих псов и уже слышен лай этой своры. Ему не впервые было одному в неизвестном городе истекать кровью.
Он упал на дно грузового трюма. И там, среди огромных паровых котлов Лешка выл от боли невосполнимой утраты. Все тело его ломило, выворачивало наизнанку. В страшных мучительных судорогах он заполз в укромный уголок и бился там головой и кулаками о железную, покрытую копотью, стену. Метался из стороны в сторону. Он не чувствовал своей раны, он даже забыл о ней. Иная боль наполняла его до отказа и разрывала на части громкими воплями, что перекрывали шум пылающих огромных котлов.
Глава 12 Алмаз
Когда камин совсем прогорел, Светка вышла на улицу, оставив спящую Надьку рядом с тлеющим теплым местечком. Голова ее кружилась, тошнота волнами подкатывала к горлу. На нее вдруг навалилась такая тоска, что хотелось закричать во всю глотку. Она присела на ступени, поджала под себя ноги, обхватила колени. Все тело ее ломило, выворачивало наизнанку.
Она вдруг почувствовала боль Дегтярева, только не понимала природы ее происхождения. Не знала причины, отчего ее мучает душераздирающие вопли, которые она ясно слышала где-то там, высоко, в белом свете далеких галактик. Казалось, что вся вселенная стонет и бьется головой о железную закопченную стену.