Хироши решил так и сделать. Он мужчина, он остался продолжателем рода Масао и своей неизвестной матери. И хотя он понимал, что в его жилах льётся другая кровь, но любовь и уважение к родителям, к той матери, которая, стоя на краю своей гибели, думала о нём, он пронесёт через всю жизнь.
– Отец, я продолжатель твоего рода, и я выполню твою волю. Наступит тот час, когда и я по праву передам своему сыну то, что завещал ты, мой отец.
***
Россия. Москва
Настал день похорон Илоны Павловны. На запрос полиции о родственниках Карташовых пришёл ответ. Выяснилось, что у Дмитрия Петровича была родная сестра во Владивостоке, но она давно умерла. Илона Павловна единственная дочь профессора МГУ. Её родственники так и не нашлись.
После отпевания в церкви я поинтересовалась у батюшки, можно ли накрыть покойную перед погребением кимоно. Получив согласие, мы так и сделали.
– Она мечтала побывать этой весной в Ботаническом саду, когда расцветёт сакура. Показать розовые облака, на которых она уплыла бы в Японию. Обещаю вам, что мы все вместе исполним ваше желание. Весной мы пойдём на ханами и там будем вспоминать вас, – больше говорить я не могла, душили слёзы.
Тяжелее всего терять навсегда очень хороших своих знакомых и очень близких по духу людей. Следующим слово взял седовласый человек. Я думала, это представитель министерства. Оказалось, что это друг семьи, как он всем представился.
– Вот и друг появился. Странно, – подумала я, – Илона Павловна не упоминала о друзьях. А был ли он другом? Может быть, он и есть тот инкогнито, «цветы приносящий», о котором хотела поведать нам покойная? Но Илона Павловна была очень деликатным человеком и немного скрытным. Она не поделилась со мной даже о встрече с семейством Свешниковых и о том, что у неё появилась полноценная семья: сын, невестка и двое внуков. Хотела объявить об этом торжественно, сделать для всех праздник. Не успела.
Вообще, скрытность у кого-то я вычитала, это одна из черт деликатности. А я такая! Чуть что на ум полезет, сразу на языке оказывается. Мне бы научится вовремя прикусывать свой язычок. Так нет, не получается.
К могиле подошли два представителя японского консульства с небольшим, но очень красивым букетом. Один из них сказал добрые слова о чете Карташовых и сообщил, что в день передачи коллекции нэцкэ Илоне Павловне должны были вручить Орден Культуры, которым наградили её мужа за заслуги перед Японией.
– Я думаю, – российской полиции удастся найти коллекцию Дмитрия Петровича, которая имеет большое значение для культуры Японии. А также мы надеемся, что найдутся родственники четы Карташовых, которым мы передадим заслуженную награду Дмитрия Петровича от правительства Японии.
Провожающих в последний путь Илону Павловну было немного: Григорий Яковлевич, я, Лена с детьми, друг семейства Савва и бывший водитель семьи Владислав. Поминать решено было у меня. Мы с Леной заранее подготовили поминальный стол.
При выходе из кладбища в рядом припаркованной машине я вдруг заметила человека, похожего на уже знакомого мне японца. Он сидел на заднем сидении автомобиля и явно наблюдал за нашей компанией. Как мне показалось, увидев, что я обратила на него внимание, он быстро поднял тонированное стекло автомобиля.
– Похож на японца, который смахивает на толстячка на часах в квартире Илоны Павловны. Короче, на того японца, который приносил суши в день её убийства, – но тут же я одёрнула себя, – теперь мне все с таким разрезом глаз будут казаться курьерами из японских ресторанов и потом курьер на заднем сидении шикарного автомобиля со своим водителем, не много ли счастья на одного работника ресторана?
Решив, что много, я для себя закрыла эту тему для размышлений и переключилась на нового знакомого Савелия Николаевича или Савву, друга семейства Карташовых. Правда, сегодня пришлось познакомиться с двумя новенькими на звание подозреваемых, но пока я оставила водителя за пределами своих умозаключений.
При входе в мою квартиру грустную компанию встретил лай Баси, которую решено было не брать на кладбище а на это время оставить у меня. Она с громким лаем кидалась на входящих мужчин. Улучшив момент, цапнула за брючину раскрасневшегося водителя.
– Вот и найден убийца! Кстати, Бася у нас единственный свидетель,– сказала я, подойдя к водителю.
– Целых два убийцы, – ухмыльнувшись, ответил он, – она и на Савелия Николаевича лается. А Баська меня никогда не жаловала. Ревновала к Дмитрию Петровичу. Как он садился в машину, она лаять. Да и я собак особо не жалую. А они, видно, чувствуют это, – он нагнулся, притянул лающую Басю к себе и потрепал её за шерсть, приговаривая, – узнала, хулиганка, как креветки у меня просить, так любила. Кстати, вы в курсе, что Бася обожает креветки? Я первый раз таких собак видел, – Бася лизнула его руки.