– Я всё помню. М чебуреки, конечно помню. Сок до локтя тёк, а фарш, какой вкусный был, рубленный, не то, что этот смесь мясная. А аромат? Лучше всяких духов. Тесто слоилось… Ладно, вспомнишь, тоже!
– Я позвоню, когда надо будет тебе подъехать. До встречи.
Так после встречи со спасителем своего сына, вернувшись в управление, Илья Петрович сел за архивные дела.
– Сколько времени прошло. Сколько всего пережито. Всё это время я думал, что Людмилу увёз с собой Аркадий. У меня и мысли, что Колька мог убить её, никогда не появлялось. А оно вот как вышло. Хорошо, что я в Аркашке не ошибся. Зачем листать эти жёлтые листочки, пропахшие сыростью? Разве они передадут то, о чём сердце болит. О том, что спрятано за душой?
Глава 14
Всю ночь Анна и Никитична провели в разговорах. Вспоминала Никитична. Анна расспрашивала её об отношениях Аркадия с её дочерью, рассказывала ей, как они с Аркадием разорили Свидомского и Кучумова.
– А мне Сёма твой по душе был. Как я уж Людмилку свою просила, чтобы забыла она Аркашку. Но куда, там. Кровь, смешанная греческая с армянской в нас течёт. Смесь гремучая. Нет, говорит, Аркадия люблю. Слукавила я тебе, сказала, что уборщицей она работала в клубе. Какая уборщица! Красавица. Аркашка её поставил вместо себя, можно сказать. В финансовом плане. За товаром она следила, за прибылью.
– За товаром? Аркадий? – Анна испуганно посмотрела на Никитичну.
– Что ты! Никаких наркотиков, Аркадий сам не баловался этим делом и как мог, боролся, можно сказать, с теми, кто травил этой гадостью людей. Тогда налоговых ещё никаких не было, а отстёгивать многим надо было. Вот она и выполняла его поручения.
– А как же она замуж за Николая вышла?
– Назло Аркадию. Узнала, что он один за кордон собрался, и выскочила за любого. Колька любым оказался. За ней многие увивались. Так и Колька не всегда таким был. На слова он всегда был тяжёлым. Не вытянешь с него ни слова. Мычал, как бык. Так он бычком и был-то у прежнего хозяина. Охранником его. Всегда при деньгах. А как Людочка пропала, к этому времени Травкин уже владел клубом, так сразу Кольку вышвырнул на улицу. Травкин-то тоже на Людмилку глаз положил, приставал к ней. А тут милиция подсуетилась, из Кольки дурочка сделали. Я уж потом Травкина пристыдила, так он и взял его двор мести, да так мелкие поручения выполнять.
– Так Людмилу не нашли? Может она перебралась за границу? – предположила Анна.
– Ты что? Чтобы Людочка оставила меня с разбитым сердцем? Нет, Колька тогда сразу сказал, что Травкин Люду увёз куда-то по своим делам, а в клуб вернулся один. Колька подумал, что он её потом домой отвёз. А когда он вернулся домой, мы забеспокоились. Люда никуда не сообщив мне, не ходила. С того дня и пошла моя жизнь кувырком. Травкин и тогда, когда с тобой несчастье произошло, с твоими ухажёрами был. Это он машину тогда подогнал. Колька мне всё рассказал ещё тогда. Видел он, как ты с ними была и как они тебя увозили. Я и милиции это говорила. А мне, у них алиби. Ну, ничего! Теперь я Травкину так личико разукрасила, как они девчонок, и тебя…– от злости и ненависти лицо у Никитичны стало бардовым. Она сильно сжала руки в кулаки, заскрипела зубами, – задушила бы всех до одного. Глазом бы не моргнула. Как тогда они тебя тогда разукрасили! Ты-то не помнишь, какой ты попала на операционный стол. А какой осталась бы, если бы не Сёмка, муж твой. Тебе повезло, в любимчиках ты у Бога, а вот доченьке моей нет, не повезло. И недолюбила, и не дожила.
– Никитична, что вы с Андреем сделали?
– Я же говорила тебе, жив твой ненаглядный. Он тебя калекой сделал, а ты…– Никитична зло посмотрела на Анну.
– Нет, Никитична. Не он это.
– Тебе виднее. А я от своего не отступлюсь. Колька ещё пропал. Теперь нас закрыл. Что задумал, паршивец? Зачем нас закрыл?
– Когда он пропал? Я уже счёт дням потеряла.
– Так мы тебя к нам привезли…– тихо ответила Никитична.
– Мы, что в вашем доме находимся? Так, может нас не Колька ваш закрыл? – о
чем-то, размышляя, спросила Анна.
– А кто ещё? Вернулся, паршивец со своих гулянок и закрыл нас в погребе.
– Так мы в погребе?
– А где же ещё? Всё Аркашкины изобретения с девяностых. Отсиживался иногда здесь, пока ваш дом не отстроил. Но кроме Аркадия и Николая, кто нас мог здесь закрыть?
– Странно. Если Аркадий приехал, зачем ему это надо? А Николаю зачем?
– Николаю? От меня старой избавиться. Дурак, дураком, а надоела я ему. Может зазнобу себе нашёл, а я мешаю.