Однако, несмотря на голод, Сандору кусок в рот не лез. Столовая оказалась торжественно убрана, на столе стояли цветы, похрустывала крахмалом скатерть. Мари, с которой они только что на пару таскали брёвна, сидела в облегающем бархатном платье, с высокой причёской и с драгоценным кулоном на груди. Девица в розовом балахоне тоже почти не ела, продолжала хихикать и то и дело бормотала что-то неразборчиво. Мари кидала страдальческие взгляды то на неё, то на Сандора, украдкой вытирала редкие слезинки, сбегающие по иссохшей щеке. Но в конце концов не выдержала: когда Адель, лукаво подмигнув Сандору, подняла над столом и показала ему зеркало в золочёной оправе, Охотник увидел в нём собственное напряжённое лицо, а Мари хлопнула ладонью по столу и закричала, срываясь на визг:
- Глашка, да убери ты это зеркало дурацкое, в уме ли ты?
Но Глашка, представившаяся Аделью, вскочила, подобрав юбки, и убежала, радостно повизгивая и прижимая к груди зеркало, словно то был ценный трофей.
Мари закрыла руками лицо и разразилась беззвучными рыданиями. Плечи её ходили ходуном, дыхание прерывалось, и Сандор, поколебавшись, всё же подошёл к ней. Что сказать, он не представлял, всё происходящее оставалось для него загадкой, лишь смутные подозрения зрели в голове Охотника на чудовищ. Поэтому он просто положил руку женщине на плечо. Этого оказалось довольно.
Спустя четверть часа она сидела у открытого окна и курила папиросу, терпкую и тонкую, как она сама.
- Ты прости её, - сказала Мари, не глядя в сторону Сандора. - То есть... нас. Я, вон, тоже хороша, - она оттянула лямку бархатного платья. - Вырядилась, как в прежние времена. На Глашку насмотрелась. Она ведь счастлива, понимаешь? Там её настоящая жизнь, не здесь. Глафира одарённая у нас. Второй ребёнок, в папку пошла. А я, колода тупая, в эльфийском стекле только себя и вижу. Обычную себя, такую же, как в любой луже.
Сандор с трудом перевёл дыхание. Упоминание об эльфийском стекле перевело разговор из разряда женской истерики в сферу его животрепещущих интересов.
- А что она представляет собой, это эльфийское стекло?
- Счастье, - просто ответила Мари, небрежно пожав плечом. Незамутнённое и абсолютное. - Она ещё раз сильно затянулась и отчеканила звонко и чётко: - Будь оно проклято. - Помолчав несколько минут, добавила уже едва слышно: - Будь проклят тот эльф, что привил моду на них в королевстве Ляш.
Вскинув голову, Мари поглядела на Сандра и едко усмехнулась.
- Заклинание-то не шибко сложное, говорят. Хороший маг скопировать может. Да и не самый хороший... середнячок, вроде моего.
Она вдруг вскочила и схватила Охотника за руку:
- Идём, я тебе покажу. Чтоб знал. А то брёвна ты шустро по воздуху раскидал, высоким искусствам, стало быть, обучен. Может, захочешь однажды зеркальце или очки зачаровать.
Глаза Мари искрились сумасшедшинкой и идти за ней не было ни малейшего желания.
А всё-таки он пошёл.
Хозяйка дома привела его на светлую мансарду, убранство которой выдавало в ней мастерскую артефактора. Но слишком внимательно осматриваться Сандор не стал - всё его внимание приковал сидевший за столом человек.
Мужчина, сжимавший в ладонях хрустальный шар, был не стар и всё ещё весьма привлекателен, не смотря даже на сухую, пергаментного цвета кожу, воспалённые веки и поредевшие на затылке волосы. На вошедших артефактор никак не отреагировал - он не отрывался от своего шара. Контуры фигур на нём непрерывно изменялись, но разглядеть что-либо определённое в них Сандору так и не удалось.
Мари подошла к мужу, встала за спинку кресла и погладила по голове с такой грустью и, одновременно, с такой нежностью, что у Сандора защемило в груди.
- Глянь, милый, - произнесла женщина неожиданно глубоким, грудным голосом. - Глянь, кто к нам пришёл. Вельможный пан Охотник к тебе пожаловал. Из самой Эйкосии, с берега Зелёного моря.
Хозяин дома или, вернее, тот, кто когда-то был им, поднял голову. Взгляд его оказался блуждающим и тусклым. Сандор не был уверен, что тот его вообще видит - так и ждал, что мужчина вот-вот захихикает, как Глафира-Адель и снова ускользнёт в мир своих грёз, добровольно направляя поток своей ментальной энергии на северо-запад, в Волшебные Холмы. Но как бы безумно не выглядел хозяин дома, правил вежливости это не отменяет. Сандор церемонно поклонился.