- Но при этом каждое событие можно разбить на определенное количество составляющих действий, и внутри каждого из них будет действовать элементарный закон причины и следствия. Ведь на глобальном уровне все в этом мире подчиняется закону причины и следствия. Ты же не будешь это отрицать?
- Женская логика не подчиняется, - пошутила Лена.
- Женская логика – это тоже определенная последовательность электромагнитных импульсов и биохимических процессов в женском мозгу, - с увлечением продолжил Радик. - Ее тоже можно будет просчитать, как только мы научимся точно считывать все электромагнитные импульсы.
- Но это ведь невероятно сложно. И ты же не будешь вскрывать каждый мозг для этого…
- Если бы двадцать лет назад… - Радик поправил очки и выставил перед собой указательный палец, который, по-видимому, должен был означать «сейчас я скажу что-то очень важное», - всего двадцать лет назад… я тебе сказал, что ты можешь в течение доли секунды получить доступ к миллиону документов, находящихся на всех континентах Земли, лишь только наберешь на компьютере одно слово, содержащееся в каждом из этих документов, ты бы тоже сказала, что это невозможно, и посчитала бы меня сумасшедшим.
Принесли заказанные блюда.
- Извини, это тебе, наверное, неинтересно, - спохватился Радик.
- Интересно, - успокоила его Лена. – Значит, скоро можно будет предсказывать будущее?
- Настолько, насколько в этом мире действует закон причины и следствия.
Радик вдруг осознал, что сейчас ощущает удивительную легкость в разговоре с Леной. Как будто они болтали друг с другом всю жизнь, без перерыва, и понимали все с полуслова. Как будто не было многолетнего перерыва в их общении. Как будто и в школе они были закадычными собеседниками (хотя на самом деле в школе они почти не общались). Как будто в своей жизни они уже обсудили все-все вопросы, все предметы, всех людей и все книги, все фильмы и все спектакли, все чувства и ощущения, и все знают друг о друге. А говоря о чем-то сейчас, они только заново повторяют свои прежние разговоры - по той простой причине, что общение друг с другом является самым приятным занятием в их жизни, а тема даже и не важна.
- Надеюсь, он действует не повсеместно, - Лена разложила на коленях салфетку, взяла в руки нож и вилку. - Или хотя бы иногда дает сбои. Хотя…
Официант долил им вина. Радик внимательно посмотрел на Лену:
- Что «хотя»?
- Мне кажется, что в моей жизни закон причины и следствия совсем не действовал. В некоторые моменты лучше бы он действовал… Но если бы он соблюдался все время – это было бы так скучно…
Радик задумчиво взял в руки приборы, отложил в сторону салфетку.
- У тебя вообще нет ощущения, что в какой-то момент жизнь стала проходить мимо нас? – Вдруг спросила Лена.
Радик поднял на нее глаза и медленно переспросил:
- Стала проходить мимо нас? Да, действительно, есть какое-то похожее ощущение – как будто появилась своя тропинка, и она все дальше от основной магистрали. Зато Серега Воронин в головном вагоне, на первом пути, - усмехнулся он.
- Сережа – да, - согласилась Лена. – Я все время удивляюсь, как он успел столького добиться.
- Сереге повезло в свое время.
- Нет, просто Сережа очень рано повзрослел. Еще в школе. А мы с тобой, например, до сих пор не повзрослели. Застряли где-то в юности.
- Ну… Серега до сих пор играется в машины, яхты, футбол…
- Это как раз оттого, что очень быстро повзрослел, и детство не успело реализоваться. Но я имею в виду даже другое взросление – не из детства, а из юности. Сережа повзрослел сразу, из детства, практически перескочив юность. А мы, похоже, медленно вошли в юность, там еще больше замедлились, и, в конце концов, там и завязли, не сумев толком из нее вырасти.
- Ты как будто говоришь об этом с сожалением… - Радик смотрел на Лену с сочувствием, а его сочувствие было пропитано любовью.
- Я… Я не знаю, хорошо это или плохо. Раньше была уверена, что хорошо. А сейчас – не знаю. – Лена опустила глаза.
Они какое-то время молчали.
- Я хотел тебя спросить…
- Да, спрашивай.
Радик немного замялся, потом проговорил: