В молчании мы дошли до перекрёстка, а у светофора в искреннем смущении и какой-то нелепой неловкости пожелали друг другу удачи, разойдясь в разные стороны. Разумеется, попрощавшись, я не смогла выбросить из головы болезненную историю этой девушки. В прострации дошла до остановки, заняла в автобусе место у окна, около получаса ехала до нужного района, сошла возле общаги, ни на секунду не переставая размышлять об услышанном. Меня не терзало любопытство, здесь было нечто другое.
Что получалось? Жила себе восемнадцатилетняя девушка. Училась, смотрела аниме-сериалы, любительски рисовала, влюблялась, общалась с подружками - ничего сверхъестественного, самая обыкновенная жизнь современного подростка из среднестатистической российской семьи. Что далее? Далее она знакомится с эффектным парнем. Парень проявляет к ней недетский интерес, и под влиянием обстоятельств, гормонов в силу пубертатного периода, под влиянием давней обиды на того, кто её когда-то предал, Даша решает "замутить" с этим новым знакомым, стремительно решаясь на секс. Эти двое продолжают встречаться, гулять, ходить к друг другу в гости, спать, а вскоре героиня всей этой истории оказывается покалеченная. Артёмом? Допустим. Допустим, то было следствием садомазохистских игр, иначе невозможно объяснить её реакцию. Что происходит после? Семья в шоке. Разумеется, со стороны родных мигом всплывает букет из недоверия, подозрений, шока, непонимания. А что она? Она закрывается. Не говорит правду, не хочет. Почему? Непонятно. Или всё же говорит? Как бы там ни было, девушка стремительно строит стену. Стену из фальшивых, как мне кажется, кирпичей. Уходит в себя, отгораживается от тех, кому не так давно открывалась, ставит на пьедестал любимого парня, меняется её внешний облик, поведение, а вскоре она уходит буквально. Счастлива? Должна бы, наверно, ведь как-никак желание её осуществляется, но счастливого человека окружающие в ней не видели. Почему? Это было неясно. Да, разные бывают ситуации, и в состоянии влюблённости человек часто ведёт себя неразумно, импульсивно. Безусловно, семья встала для неё на второй план, и всё можно было бы понять, если б не разбитое лицо. Так? Садомазохизм? Не верится. Говорить об этом Надя не захотела. Выходит, что после того, как вся эта некрасивая ситуация всплывает, происходит что-то, после чего Даша силой или не силой возвращается домой, а через какое-то время обрывает свою жизнь. Причём никто в семье не понимает причины, а если и понимает, "то не признается".
Моё сознание отказывалось принимать данную информацию. Что могло произойти? Если, предположим, родители забирают свою дочь из дома парня, по непонятным причинам избивающего её, привозят с вещами домой, запирают в комнате, ставя запрет на эти нездоровые отношения, а она в безысходности или же в качестве протеста глотает таблетки, то сложился бы вполне банальный, логически объяснимый вывод - всё было б просто, если б не было так сложно, что ни говори. Но для подобного исхода слишком много несостыковок, главная из которых заключалась в изречении Нади: "Артём виновен в этой истории - да. Его вина есть, несомненно, и она немалая, но события, связанные с ним, стали следствием, не причиной. Тут всё гораздо глубже было". Что она хотела этим сказать? Этот вопрос не отпускал меня.
Перед тем, как пойти прямиком домой, я заглянула во двор, где меня не по-доброму окликали "кошатницей", насыпала за домом "Китекет", налила в пластиковую миску молока, однако никто не вышел. Большинство подвальных продыхов были заколочены, забиты камнями - я отчётливо понимала, что из тех бедолаг, которые бегали за мной осенью, с приходом тепла я увижу единицы. Осознавать это было больно, но я черствела и всё стремительнее становилась реалисткой. А реальность такова, что как ты ни старайся помочь тем, кто в этом нуждается, всегда будут люди, с таким же рвением прикладывающие силы с желаемой целью добить слабое. Всегда будут те, кому и воздух является помехой, и я мысленно, сознательно и подсознательно смирялась. Этому миру невозможно помочь, и пролей ты реку слёз, факт останется фактом.
Придя в общагу, я переоделась в серый спортивный костюм, оставшийся со школьных времён, накормила на автомате Бусинку, поставила кипятиться чайник и, сев на стул у окна, заваленный книгами, продолжила думать о сломанной судьбе незнакомой мне девушки. Что есть самоубийство? Безнадёжность. Крайняя степень отчаяния. Страх. Бессилие. Или же проявление юношеского максимализма? Конечно, каждый случай особенный, тут не уместны обобщения, но, думаю, кое-что одно люди, покончившие с собой, всё-таки имеют: невиденье собственного будущего, отсутствие смысла в продолжении жизненного пути. Так по какой причине Даша могла потерять этот самый смысл? Запрет на отношения с Артёмом? Но если между этими двумя действительно были сильные взаимные чувства (даже если учесть вспышки агрессии, применение силы), стала бы она накладывать на себя руки из-за преграды в лице родителей? Мало в это верится. При желании она нашла бы возможность сбежать, поскольку события произошли в разгар учебного года, маловероятно, что отец или мать стали бы запрещать дочери посещать техникум, то есть выход из дома она всё же имела.
Что тогда? Выходит, не было любви? Нельзя исключить и такую возможность, как, допустим, Артём поиграл и бросил доверчивую девочку, но не возложила бы тогда семья Даши полную ответственность за смерть родного человека на изверга-парня? Разумеется, вина за произошедшее легла б на него, но здесь обратное. Стань он причиной суицида, Надя говорила бы о нём иначе.
Парадоксальная ситуация. Есть ли в ней логике? Девушка умерла. Умерла немногим позже после того, как внимание пало на её избитое лицо. Я не понимала. Не понимала ни того, за что восемнадцатилетний парень способен бить девушку, ни того, почему она его покрывала. Почему не вернулась домой. Почему терпела. Можно ли любить человека, издевающегося над тобой? Можно ли уцепиться за такого человека? Можно. Миллионы женщин, девушек живут так и считают насилие в семье нормой, причём как моральное, так и физическое. Моя мама яркий тому пример, но её сковывал, как она утверждала, брак. Кирилл. Совместно нажитое имущество, выряжаясь юридическим языком. Боязнь остаться с ребёнком на улице. Я вполне оправдывала её как человека, но не как маму. И если судить объективно, то да, с трудом, но можно было найти объяснение её слабости.
Однако у Даши и Артёма семьи не было. Их не связывали дети, штамп в паспорте, общая квартира, бизнес и всё прилежащее. Почему она позволяла поднимать на себя руку? Почему никому не рассказала, не попросила помощи? Да, допустим, если б подобное произошло единожды, можно было простить, но оно повторялось. Не оттолкнуло бы проявление жестокости на "ранней стадии отношений" другую? Оттолкнуло бы. Не укладывалось в моей голове, как можно простить дорогому тебе человеку ярый всплеск гнева в твой адрес. Не понимала я этого. Объяснение виделось лишь в нездоровой, подавленной психике Даши или же в созданной в её голове модели отношений между мужчиной и женщиной, где насилие не было чем-то порицательным, выходящим за рамки нормальности. Можно ли было допустить, что в её семье отец поднимал руку на мать? Да, можно. Но стали бы они так болезненно реагировать на то, что их дочь переняла на себя это поведение? Не знаю. Да и Надя, наверно, упомянула бы о таком, если б побои в их семье присутствовали и были нормой. Не так категорично бы она отреагировала на избитую что в первый раз, что во второй сестру.