Очень странно, но и замужняя Цензн-а продолжала бояться червей. А они издевались, да. За ужином, перед ночной игрой в карты и последующей рыбалкой, кто-нибудь обязательно мог не удержаться. Кто-нибудь обязательно мог случайно ляпнуть про «пойти накопать…» и тотчас поправлялся «бубей». Но Цезн-а всё равно хваталась руками за горло, вскакивала и выбегала из-за стола.
«Накопать бубей» был тот эвфемизм, который скреплял и веселил эту троицу уже долгие годы. Никто из присутствующих в баре никогда не понимал, отчего это вдруг три старых картёжника принимались хохотать. И громче всех хохотал сам Цезн. В тот вечер вот тоже. Он пил уже много и теперь достиг того наигранно-игривого расположения духа, какие бывают лишь только у действительных тайных советников в самом расцвете сил. Официантка села ему на колени. Другая уже прочно угнездилась на коленях у Солна. Фарн извинился, что ему надо выйти.
Пока такси поднималось по серпантину наверх, он вспомнил, что как-то спросил у тайного советника: «А что, твоя супруга боится червей до сих пор?» Тот ответил «нет», и разговор больше не возобновлялся.
Цезн-а ждала его в номере гостиницы. Она не спрашивала, будет ли он кофе, а он не говорил, что сегодня она выглядит особенно восхитительно. Они просто шагнули друг другу в объятия и ещё какое-то время стояли, прежде чем лечь.
Утром Фарну позвонили сразу несколько муравьёв и со смехом рассказали, что Черн пришёл так поздно, что народ едва удержался, чтобы не выбросить его обратно.
IV
Настал понедельник, и с утренней пробежки, нагрузочной из-за выходных, Фарн-2с вернулся весь потный. Сразу прошёл в ванную, где сбросил с себя футболку и две пары шорт и голый полез под душ. Пока прохладные струи воды, омывали его красное тело, он в деталях обдумывал план предстоящего дня.
Такие планы он любил составлять именно во время пробежки и обычно на том отрезке, когда вдруг резко переходил на иноходь. Двухтактный бег, хотя и приближал муравья к человеку, врачами категорически не рекомендовался. Более полезными для центральной нервной системы считались трёхтактный галоп или четырёхтактный тёльт. Основная масса бегунов так и делала. Надев на голову наушники, они дробили ногами каждый в своём музыкальном ритме, и лишь один среди них раскачивался из стороны в сторону, как конь-иноходец.
В принципе, Фарн-2с не совершал ничего странного: каждый муравей волен чувствовать себя человеком. И чувствовал — кто во что горазд. У всех это проявлялось по-разному, но сын Фарна и Фарн-ы предпочитал бег. В иных случаях он просил считать себя атеистом. Да и в Храме всех людей он был всего один раз, ещё учась в школе, когда их водили на ознакомительную экскурсию. Чисто из любопытства полез по витой лестнице наверх и там, наверху, просто перепрыгнул с одной лестницы на другую, по которой спустился вниз, совершенно разочарованный. А когда вечером родители поинтересовались, и во сколько же это прыжков их сынок перепрыгнул через пропасть, он с гримасой ответил, примерно в шесть, благо что «шесть» у муравьёв было любимое число, и после шести могло начинаться «много».
Душ автоматически отключился. Это потому что Фарн-2с на минуту задумался и всю эту минуту стоял без движения.
— Чтоб тебя! — выругался он. Душ снова заработал.
По понедельникам он ещё и брился и, взяв электрическую машинку, встал перед зеркалом. Недельной твёрдости волоски и противно скрипели, и громко трещали, как разгрызаемые орехи, но затем порезы легко заживлялись, это когда машинка проходила по срезанным пенькам второй раз, увлажняя кожу лосьоном.
Он не сразу увидел себя в зеркале, потому что привык бриться, закрыв глаза, лишь на ощупь. А когда открыл глаза, вдруг увидел перед собой человека. Почти человека. Таким бы он был, если бы каким-либо образом достиг более высокой касты, как минимум, уровня третьего ген-поколения. Не в пример поколению отцов, теоретически он мог это сделать.
Фарн-2с вздохнул и отключил электронную функцию зеркала. На экране сразу появилось его грубое лицо, лицо простого рабочего муравья.
— Ты с вечера забыла выключить зеркало, — сказал он, входя на кухню, где Персона-3д уже приготовила завтрак.
— И что? — уныло ответила Персон-а-3д, ставя перед ним яичницу с беконом.
— Ты знаешь, немного даже испугала, — он пробовал пошутить.
— Если тебя уже начали пугать люди, тебе надо сходить к врачу.