— Я попросил багажник открыть, а не рот… Баба за рулём — что обезьяна с гранатой.
Потапов снова пошутил, и, как показалось ему, снова удачно.
— Чего ты сказал? Сам ты обезьяна… Горилла с палкой… — Почему-то слова Эвелины не показались любителю анекдотов смешными. Совсем.
— А ну, из машины!
— Эвелина, сиди! — Смальков решил, что выходить из машины для его девушки — не безопасно.
— Что значит, сиди? Ты, старлей, солдатами своими командовать будешь. И скажи своей мамаше, что…
— Она вам не мамаша! — До закипания старшего лейтенанта Смалькова оставались считанные градусы.
— А кто? Папаша, что ли? — Ещё пара реплик, и Потапову будет завидовать даже Петросян.
Между тем Смальков прошёл точку кипения и решительно направился к капитану:
— А ну, капитан… Повтори, что ты сказал!.
— А ты что, старлей, уши не моешь?.
Капитан Потапов был напрочь лишён интуиции. Иначе вопросами гигиены офицерского состава он озаботился бы в другой раз.
— Валера… Валера, не надо, — Эвелина знала Смалькова…
Капитану Потапову повезло. Старший лейтенант Смальков удовлетворился техникой кулачного боя. Мог и пристрелить. Звук падения тела капитана отозвался фанфарами в оскорблённой душе Смалькова. Эвелина уставилась на распростёртое тело Потапова. А всё так хорошо начиналось. Может, в чём-то капитан милиции был прав?
Глава 4
Нет картины печальнее поникшего флага. Признать в разноцветной тряпочке свой государственный флаг может разве что законченный мазохист. Примерно такие мысли промелькнули в голове у майора Зубова, когда, подойдя к штабу части, он поднял голову, чтобы по привычке полюбоваться гордым трёхцветным.
То, что находилось на флагштоке, было лишено гордости, зато, вероятно, в качестве компенсации обзавелось многочисленными сосульками, которые при первой же оттепели будут всерьёз угрожать безопасности каждому осмелившемуся зайти в штаб.
Виноватые должны быть наказаны, решил майор Зубов. На свою беду, Нестеров и Лавров, убиравшие снег у крыльца штаба, были назначены этими самыми виноватыми просто в силу того факта, что попались на глаза майора.
— Лавров!. Нестеров!.
С удовольствием оторвавшись от осточертевшей уборки снега, бойцы подбежали к майору. Наивные, вероятно, считали, что ничего хуже майор предложить им не может.
— А скажи мне, Лавров… Что это у нас такое?
Отследив взгляд Зубова, Лавров был безошибочен:
— Государственный флаг, товарищ майор!
— И какого же государства? Сопляндии?!
Нестеров и Лавров уже поняли, что они виноваты, но всё ещё не понимали, в чём. Государство Сопляндия было им неизвестно. У Лаврова появилось смутное подозрение, что именно там и будет протекать оставшаяся часть его службы.
— Государственный флаг должен быть виден издалека! Должен… развеваться, ясно?!
Ясно было только Нестерову, Лавров упорствовал:
— Товарищ майор… Так ведь это… ветра же нет… Да и мороз на дворе, как он развеваться будет?
— Сам дуй, вентилятор поставь… Тебе, между прочим, тоже не мешало бы развиваться — в умственном плане! Не первый день служишь, придумай что-нибудь!
Одинокое существо, выросшее посредине кабинета Зубова, не было карликовой берёзкой, хотя определённое сходство, безусловно, просматривалось. Роль существа этим утром досталась старшему лейтенанту Смалькову.
Измеряя шагами расстояние от стены до стены кабинета, майор Зубов лихорадочно пытался придумать, что делать. Внезапно остановившись, Зубов с подозрением посмотрел на Смалькова.
— Смальков, а может, у тебя грибок?
— Почему грибок? — не понял Смальков.
— Потому что руки постоянно чешутся… В каком он звании?
— Капитан… Капитан Потапов…
Зубов разочарованно вздохнул:
— Капитан?. Всего лишь? Надо было хотя бы майору… А лучше сразу — министру внутренних дел…
Воспоминания о том, что он рыцарь, он же джентльмен, снова не вовремя ударили в голову Смалькову.
— Товарищ майор, он оскорбил…
— А ты сразу по роже, — гнул своё майор.
— Не сразу…
— А как? Постепенно? С разворота?
Ошеломлённый богатством выбора, Смальков пристыжённо замолчал.
— И как раз в тот момент, когда кругом части расформировывают, — всё больше распалялся майор. — Когда наша судьба, можно сказать, на волоске! Ты не капитану по морде съездил — ты по всей части ударил. Один удар, и вся часть в нокауте… Почему вчера не доложил?
— Так поздно уже было, — лучше бы Смальков не отвечал.
— Поздно? Это сейчас поздно — телега на тебя уже ушла в штаб округа! Поздравляю!