Апрельская революция 1974 года положила конец почти полувековой правой диктатуре Салазара-Каэтану. Левые офицеры, осуществившие переворот, сняли запрет на создание политических партий и деятельность независимых профсоюзов, отменили цензуру, провели свободные выборы. В результате в первом послереволюционном правительстве оказались представители компартии, которая десятилетиями боролась против режима в подполье и чьи руководители и активисты подвергались арестам, пыткам и ссылке в тропический концлагерь, расположенный на Островах Зеленого Мыса. Были восстановлены разорванные после Октябрьской революции дипотношения с СССР, и между нашими странами стали быстро налаживаться политические и экономические связи.
Власти США, для которых события в Лиссабоне стали неожиданностью, не на шутку встревожились перспективой появления в Европе еще одной «коммунистической страны». Особенно пугало их то, что коммунисты, занимавшие посты в кабинете, смогут получить доступ к кухне и секретам НАТО, одним из членов-основателей которого была Португалия. В спешном порядке в Вашингтоне рассматривались варианты с исключением Лиссабона из Североатлантического альянса или хотя бы приостановкой его реального участия в делах организации. Положение представлялось безнадежным даже опытнейшему Генри Киссинджеру. Он считал, что Португалия уже потеряна и непременно окажется в социалистическом лагере. Перед лицом неизбежного госсекретарь предлагал превратить Лиссабон в отрицательный пример или, как он выражался, «прививку», и запугивать ужасами коммунистического правления население Испании, Италии и Греции, где также были сильны компартии и не исключалась возможность их прихода к власти.
Но выпускник Принстонского университета Фрэнк Карлуччи думал иначе. Он был убежден, что, опираясь на «умеренных», то есть Социалистическую партию, положение еще можно спасти. Руководство социалистов во главе с будущим президентом Мариу Соарешем быстро нашло с американским послом общий язык. Как утверждается в книге, в период наивысшего противостояния, в пору так называемого «горячего лета» 1975 года, когда реально замаячила угроза гражданской войны, Соцпартия даже обратилась к послу с «просьбой о военной помощи». Авторы утверждают, что таковая в виде оснащения подразделений по борьбе с беспорядками была оказана только после того, как в конце ноября обстановка разрядилась и «коммунистическая угроза» миновала.
Карлуччи сумел повернуть течение португальской истории не в последнюю очередь потому, что эта страна была для него далеко не первым опытом по активному вмешательству в политические процессы зарубежных стран. Начальным полигоном стала работа в 1960 году в Демократической Республике Конго, где, будучи вторым секретарем посольства США, он способствовал падению левого правительства Патриса Лумумбы. Некоторые даже обвиняют дипломата в причастности к организации жестокой расправы с конголезским лидером, что американец, естественно, всегда отрицал. Следующие этапы дипломатической карьеры Карлуччи также говорят о его неутихающем интересе к проведению операций по изменению политической ориентации стран в желательном для США направлении. В середине 60-х годов он был в Бразилии в период, когда военная диктатура, свергнув президента-патриота Гуларта, проводила политику закручивания гаек и подавления оппозиции. А из Танзании дипломат и вовсе был выслан как персона нон-грата после того, как в Дар-эс-Саламе была предпринята попытка свержения президента Ньерере, провозгласившего целью построение в африканской стране социализма.