— Я думала, что штормовой удар был природным катаклизмом…
Надзирательница смерила Лин Юнь особо циничным взглядом:
— Природные явления не сметают каждое здание в городе и не вызывают взрыв каждого фонарика. Это была элементная атака.
— Наверное, это секретная информация.
— Технически — да, но многие сами догадались.
— У нее было много помощников?
Губы надзирательницы скривились:
— Мир Праха Кирис не взял на себя ответственности за нападение. Насколько мы сумели выяснить, Перетта всё сделала сама.
— Ладно, — сказала Лин Юнь. Она шагнула к одностороннему окну и внимательно посмотрела на Перетту-Перьяса, пытаясь разглядеть черты убийственной жестокости в открытом, улыбчивом выражении нежного лица девочки. — А кто пятый, забившийся вон туда, в угол?
— Это Ли Чэн Го из Второй колонии, — ответила надзирательница. — В первый же день он убил двух наших стражников. Естественно, по пути сюда все они внесли свой вклад в копилку смерти, но первенство, безусловно, держит Перетта.
— Это ужасно, — сказала Лин Юнь, но подумала: «Должно быть, Миры Праха в совершенном отчаянии, если отправляют на смерть детей».
Генерал «Феникса» два года назад послал убийц к лидеру Миров Праха; видимо, это их контрудар.
— Итак, — продолжила она, — по одному террористу из каждого Мира Праха: Первая и Вторая колонии, Арани, Стрейкен Окх и Кирис. Последние три мира были основаны народами, впоследствии порабощенными империей.
— Верно. — Надзирательница повертела кисть в руке. — Генерал «Феникса» желает, чтобы вы открыли тайну террористов.
«О нет!» — подумала Лин Юнь. За все почетные награды, которыми императрица щедро одарила главнокомандующего «Феникса», его прозвали Неистовым генералом. Он начал карьеру пилотом планера, а ведь каждому известно, что пилоты безрассудны и сумасбродны. Чрезмерное влечение к огню и дереву выводит их разум из равновесия.
С другой стороны, Лин Юнь всю жизнь склоняла голову — пусть иногда и с некоторой досадой — перед вышестоящими персонами, а этот человек добился неоспоримых достижений и высокого общественного положения. Это достойно уважения.
— Я не солдат, — сказала Лин Юнь, — и не следователь. Чего вы ожидаете от меня?
Надзирательница улыбнулась:
— У каждого террориста в игре есть своя эмблема, свой символический образ.
Лин Юнь вдруг вспомнила, как в детстве нарисовала автопортрет. Это произошло, к ее смущению, прямо в прихожей дома ее родителей: кривоватый круг лица, малюсенькие глазки и точечка носа, плотная копна волос и широко разведенные ручки…
— Почему они согласились играть? — спросила она.
— Потому что альтернативой была смерть. Но у них есть и какая-то своя скрытая цель, а время, возможно, уходит. Вам следует изучить ход игры — мы обеспечим вас полной аналитической информацией, поскольку вряд ли вы хороший тактик — и изображения драконов. Ваша задача — сочинение сюиты из пяти частей, по одной для каждого дракона, а значит, для каждого пилота.
— Пилота?
— Они считают себя пилотами, хотя мы полностью уверены, что только Перетта и Мескеталиот обучались этому навыку. Возможно, их тайна заключается лишь в обнаружении нарушителей блокады и замысле уничтожить их, — несколько неуверенно сказала надзирательница.
— Каждому дракону своя часть сюиты… Вы думаете, что если соответствующие пилотам символические образы положить на музыку, гармонизировать с высшим искусством, то можно узнать тайну террористов и способ одержать над ними победу?
— Именно так.
— Я сделаю все, что в моих силах, — сказала Сяо Лин Юнь.
— Уверена, что сделаешь, — кивнула надзирательница.
Предки Сяо Лин Юнь поклонялись драконам. На празднике урожая они щедро окропляли землю рисовым вином в угоду братьям-драконам, покровителям Великой и Малой лун. Когда небеса империи озарялись многочисленными огнями летних метеоритных дождей, люди воскуряли ароматные травы душам падающих звезд.
И сейчас по ночам часто — слишком часто — можно увидеть в небе огни, прекрасные фейерверки, но никто не выносит на улицы благовония. Ибо это отблеск сражений, идущих высоко в атмосфере, битв между металлическими драконами Миров Праха и имперским боевым подразделением «Феникса».
Когда Лин Юнь была маленькой, ее дядя смастерил для нее игрушечный планер, хрупкую вещицу из бамбука и бумаги, и прикрепил на крыло тонкие щепочки, изображающие огнеметы. И с обеих сторон нарисовал красно-золотую эмблему корпуса «Феникса».