Начало и конец.
Яркие огни мелькали по тёмным переулкам, его глаза дополняли их. Он снова одиноко сидел на остановке, никак не мог избрать своего пути. Его тёмное пальто и синий шарф закрывали всё его худое, скелетно-подобное тело.
Он сидел там каждый день. Каждый день я выглядывала в окно и видела этого загадочного дьявола ночи. И ведь не первый год он здесь. Мы с семьёй из-за работы отца переехали сюда почти пять лет назад. В самый первый день моего пребывания тут я заметила его на автобусной остановке. Он тогда был, конечно, моложе. Но вы можете представить подобное? На протяжении пяти лет каждый день сидеть на этой несчастной, обгрызенной временем скамейке и ждать чего-то с такой настойчивостью. Не может быть, что он всё ещё не определился с автобусом.
Так он и оставался главной легендой городских дворов, как и интересной темой для обсуждений. Мне всегда было жутко любопытно, что же его заставляет проделывать всю эту загадочную махинацию. Он ведь был ещё и неплох собой, должно быть, мозгами тоже не обделили, а, значит, у него была какая-то своя жизнь за пределами этой остановки, обклеенной плакатами с Лазаревым.
Эта колода карт, казалось бы, никогда предо мной не раскрылась бы, если бы не один случай. Мы стояли на этой самой остановке (у которой, к слову, даже названия не было, но, из-за этого парня все стали звать её «Дьявольской»), ждали свой автобус, чтобы ехать всей группой на очередные пары по славянской мифологии. У моих знакомых завязался небольшой спор по поводу цвета моих волос в прошлом году. В общем, моя любимая «швабра» от рождения цвета была не очень красивого, да ещё и свойств не лучших. Одним словом, не подфартило. А краска спасала меня, всегда создавая нужный цвет и вид. Красилась я часто, вот друзья и спорили, в какой же цвет я красилась прошлой зимой. Это толком даже важным нельзя было назвать, а они уже хотели биться насмерть за своё мнение. К слову, никто из них не угадал. Меня это немного расстроило, так что я отошла в сторону и присела на край скамейки. Привыкла, но всё равно иногда задевает.
И тут этот парень, как само воплощение инородного, поднимается и говорит: «Хватит с вас споров. Прошлой зимой её волосы были белого цвета. Верх внимательности.», а потом уходит столь же статно и непоколебимо, смерив друзей едким взглядом.
Не то, что их, меня-то он до глубины души поразил. Я сама иногда путаюсь, а он помнил. Да и откуда? Не сказала бы, что мы часто виделись. В такой искусственно созданной тишине мы и направились на учёбу, где каждый продолжил думать о своём.
Вечером я возвращалась домой довольно поздно. Уже горели фонари, ну, по крайней мере, пытались. Они так робко освещали мне путь, что я едва его различала. Всё-таки, скромность не всегда полезна. Я дошла до остановки, чтобы немного передохнуть: руки устали от тяжёлых сумок, из которых со страниц учебников практически вылезала всякая нечисть Древней Руси.
Стоило мне почувствовать, как ноги оторвались от земли благодаря высокой скамейке, как я ощутила на себе чей-то взгляд из остановочной тьмы, куда свет фонаря проникнуть не смел. Это был тот самый парень. Я немного насторожилась, но страха он у меня не вызвал. Через пару минут томительного от любопытства молчания услышала его голос.
- Поздно возвращаешься. - начал он разговор, - Не боишься по темноте бродить?
- Да нет, не сказала бы. Район у нас спокойный, хоть вечерами и темнее, чем в других. Слушай… - мне было слишком интересно, - Давно хотела тебя спросить. Могу?
Мы как-то сразу начали разговор на «ты», хотя вживую общаемся впервые.
- Конечно, я слушаю. – он был дружелюбно настроен.
- Откуда ты знаешь, что прошлой зимой я красила волосы в белый? Странно, что ты в курсе.
- А что тут странного? Ты, наверно, заметила, что я постоянно здесь. Вот я и, собственно, знаю. Точнее, видел тебя из окна. Очень часто ты там маячила. – он робко кивнул.
- Вон оно что, а я-то думала, что ты точно не из нашего мира! О тебе такие легенды ходят по дворам, хоть прямо сейчас начинай снимать фантастику. – он засмеялся.
- Брось, куда моей истории до фантастики. А, кстати, ты историю-то хоть саму знаешь? Или весь двор до сих пор мою легенду только догадками и подкармливает? – парень явно был необычный, но я не растерялась.
- Да уж, откормили мы её, но никто так ничего и не смог узнать. Помню, кто-то даже расследование пытался устроить, но их дельце прикрыли.
- А хочешь, расскажу? – сейчас его лицо походило на маску ехидного плута.
- Очень хотелось бы, - моя фантазия уже в три руки перепечатывала каждое его слово.
- Был 2006 год, хорошая пора. У меня был друг, звали Александром. У него был дальтонизм, за что я его искренне уважал. Тот этого стеснялся, скрывал, а мне это в нём наоборот нравилось. Дружили мы с детства, росли вместе. В общем, к концу старших классов он влюбился в одну девчонку из параллели. Тихую такую, но чертовски милую, этот факт признал даже я, чем он был доволен. – я заметила, что он говорит как-то странно, но не подала виду. – Её подруга же, главная стерва школы, на девчонку взъелась, что та с парнями раньше её сошлась. Хотя они только друзьями-то и были, но она по школе такие грязные слухи распустила, что отвратно было слушать. Рылась везде, где могла, и нашла в медкарте, что он дальтоник. Тогда-то всё и началось. Слухи стали ещё хуже, вся школа издевалась над теми двумя. Девочку звали Никой, она совсем как ребёнок была, но переживала больше за Сашу. Её не волновало, что он дальтоник, поэтому она не собиралась ничего менять в их отношениях. Но однажды… Ту подругу в конец взбесило то, что её козни скорее сплотили их, чем дали тот результат, который ей был нужен. И она пошла на крайние меры. Собралась с девчонками в туалете, напустила там газа какого-то, приволокла Нику и бросила там, закрыв дверь. Она думала, что Ника просто испугается, будет просить о прощении и всё такое. Но она не знала, что у девчонки астма. Ника никому не говорила из друзей, кроме меня и Саши. Я тогда дома болел, а Сашу подкупленные главной фифой школы пацаны отвлекали. В итоге, случилось то, что случилось. У неё от паники и от этого специфического газа начало уплывать сознание и, во время обморока случился приступ. Увезли в больницу, когда сломали дверь туалета. Успели, конечно, но не совсем. Санёк, как узнал, сразу помчался туда: в больницу. Он в твоей квартире жил, побежал на эту остановку, а здесь, как назло, ездили всякие… Сбили его нехило. Поломало его везде, где могло. – он замолчал, закрыв глаза.
- А… - я старалась держаться, ведь он захотел поделиться таким сокровенным, но голос предательски дрожал, - Чем всё закончилось?
- Оба выжили, но оба уже пять лет в коме. Лежат в больнице, вместе. Я врачей упросил, чтобы они их в одну палату определили, всё, как надо, обустроили. Теперь они вместе каждый день. Иногда даже за руки держаться, ну, в этом им помогают, конечно. А я с тех пор сижу на этой остановке каждый день. Мне так спокойнее. Теперь я, если что, успею добежать до них обоих. И школа, и больница, и квартиры, и дорога – всё рядом. Вот и вся история.