Мы поднялись на третий этаж, и Сергей, достав ключи, отворил металлическую дверь без номерка.
— Проходи. — Он пропустил меня вперед.
Я нерешительно вошла. Сергей захлопнул за мной двери и бросил ключи на небольшую тумбочку в прихожей.
Сама же квартира чем — то напоминала то место, где проживали бабуля с дедом.
Хотя их квартира выглядела слишком уж по — советски: все в таком старом стиле. Даже мебель лохматых годов!
Наверное, купленная еще в детстве моей матери.
Здесь же все иначе. Почти что евроремонт. Новая компактная мебель. Широкий диван. Мебельный гарнитур в зале. Кухня находилась в другой стороне, а вход в спальню был как раз в главной комнате.
Вполне приличное жилище. Как раз для такого человека, как Сергей.
— Есть хочешь? — мы прошли на кухню, и Сергей включил чайник.
В это же время он сбросил с себя толстовку и уже щеголял по полумрачной квартире с голым торсом, чем очень сильно меня смущал. Хотя выглядел он как картинка. Красивый. Ничего не скажешь.
— Не откажусь. Я после завтрака ничего не ела.
— У вас нечего есть?
— Есть. Просто я таблетки выпила… на голодный желудок. Частенько так делаю.
— Желудок себе испортишь.
— Испорченное уже не испортишь.
Сергей заглянул в холодильник.
— Ты слишком халатно относишься к своему здоровью.
— Дык у меня его нет.
Он выставил на кухонный стол продукты.
— А тебя к психологам водили?
— В детстве только. А остальные… Если честно, ни к одному не попадала. Они просто тупо что — то накалякают на непонятном языке и все. Ни разу вживую к психологу не попадала! То ли не подпускают, то ли влом. Я во всю эту психологию не особо верю. Наука чисто для срубания бабла! А у меня и так его нет…
— Это тебе мама вбила в голову?
— Нет. Просто как посмотришь цены, а толку от этого никакого. Ноль. Я уже смирилась, что помощи и поддержки в этом мире не найти. Каждый сам за себя. Все чего — то боятся. Поэтому столько равнодушия, злости, ненависти. Я, конечно, не знаю, как было раньше, но то, что происходит сейчас… это страшно.
Сергей молча выслушал мою длинную тираду.
Он занимался приготовлением обеда — на часах как раз третий час, и, чего уж скрывать, есть хотелось безумно. Хотя было стыдно чувствовать голод в чужих стенах. Хотелось как — то дотерпеть до дома, чем поедать продукты, купленные не на твои деньги, и ощущать неловкость от пристального взгляда.
Я всегда, находясь вне дома, чувствовала некоторую скованность. Стеснительность. Мне было неуютно и некомфортно в гостях, особенно, когда все взгляды обращены только на тебя. Когда называют тебя по имени, пытаясь спросить что — то личное.
Особенно стыдно, когда приходишь к кому — то в грязных или порванных носках.
Стыд возрастает в разы.
Нет, я не пошла на свидание с мужчиной в рваных носках и трусах, которые уже колом стоят от грязи. Мне хватало мозгов заранее все перестирывать перед очередным свиданием. Заставить меня состирнуть собственные трусы и носки вечером, перед сном, практически невозможно. Я та еще неряха.
Сергей готовил еду и, пока он отвернулся, я стащила из его пачки сигарету. И закурила, чтобы хоть немного расслабиться. Мне хотелось быть более уверенной, более раскрепощенной и раскованной. Чувствовать ту самую женственность, о которой так много твердят.
Но вместо этого мелко подрагивала и дрожащей рукой держала сигарету, стараясь не смотреть в сторону своего ухажера. Назвать его бывшим язык не повернется, но и сказать, что он нынешний тоже сложно.
— Так, — Сергей повернулся и начал расставлять тарелки на столе. Я быстро потушила сигарету и принялась ему помогать, — давай, иди, мой руки. И садись за стол. Через пару минут будет все готова. И прекращай таскать у меня сигареты!.. Не люблю, когда девушка курит.
Я ничего ему не ответила. Ушла в ванную и, открыв горячую воду, быстро сполоснула руки.
Сергей сел за стол и тоже прикурил сигарету. Бросил на меня мимолетный взгляд, выпуская дым.
— Тебе идет этот комбинезон, — заявил он. — Только надо кое — что поправить. Ну — ка, подойти.
Я несмело подошла ближе.
Сергей спрятал торчащие лямки лифчика.
— Вот так. Так намного лучше. Некрасиво, когда лямки торчат.
Я хмыкнула и молча села обратно за стол.
— Давай пока попьем чай. — Он поставил на стол кружки и, бросив в них чайные пакетики, залил кипятком.
— Не люблю горячий чай. Я его разбавляю холодной водой.
— Холодный чай на вкус как моча. Но раз тебе нравится, то вперед. Дерзай.
Я фыркнула и добавила в кружку холодной воды из — под крана.
— У тебя после понос не начинается? — ехидно произнес Сергей, когда я присоединилась к нему.
— Очень смешно!
— Не, я серьезно.
— Ни разу. Можешь спать спокойно.
— Да я боюсь, как бы в самый интимный момент не произошел конфуз…
Я наградила его гневным взглядом.
— Ладно, не злись. Я над тобой прикалываюсь. На вот. держи. — Сергей достал из кошелька пару пятитысячных купюр и протянул их мне. — Это подарок. Купишь себе что — нибудь.
Я недоуменно взглянула на него.
— За что?..
— Просто так.
— Мне кажется, ты что — то не договариваешь…
— Настя, это просто подарок. От меня. Как от любящего мужчины. Не нужно искать подвоха там, где его нет.
— Но я же не смогу вернуть тебе эти деньги!..
— Не нужно ничего возвращать!.. Кстати, вот твоя тысяча, — Сергей положил на стол мои помятые деньги, которые я отдала ему на эмоциях. Да, в тот день я поступила очень глупо, и корила себя за это. — Я их никуда не дел. Этот комбинезон подарок от меня. Мне не жалко потратить каких — то семисот рублей. Я же не нищеброд какой — нибудь!..
— Заметь, я тебя так не называла, — фыркнула я, забирая свои деньги.
— Настя, возьми мой подарок, — настойчиво повторил Сергей, и мне пришлось, скрипя сердце, принять эти злополучные деньги.
Очень унизительно быть зависимой от человека. Он начинает просто тобой командовать. Мне не хотелось быть марионеткой в руках взрослого мужчины. Его признания и так стали для меня полным шоком.
— Я отдам их маме. Пусть оплатит свои долги, — произнесла я, сворачивая деньги в трубочку.
— Не давай их матери! Просто купи себе что — нибудь. Телефон там, например. Или новую одежду. Все, что хочешь. Это мой подарок тебе.
— Прости, но… Я не верю, что ты меня действительно любишь после всего услышанного. Может, тебе лучше во всем признаться? Зачем ты на самом деле со мной общаешься? Что ты от меня на самом деле хочешь? Просто секса?
— Я действительно тебя люблю. Правда!.. Мне и самому хреново от тех слов, что я тебе сегодня наговорил. Да, я честно признался, что наши отношения были по принуждению. Да, моя мать настояла, чтобы я начал с тобой общение. И не более!.. И именно поэтому я пропал на долгое время, не зная, как тебе во всем признаться. Но сейчас я испытываю тебе реальные чувства. Я не вру тебе! Мне это не нужно.
Он заметил, что я очень сильно расстроилась.
— Насть, послушай… Я всегда буду рядом, несмотря ни на что. Ты мне веришь?
Я промолчала.
— Я не ушел даже после всего услышанного и увиденного! Разве этого недостаточно?
Я пожала плечами.
— Я увидел, в каком аду ты живешь. Мне пришлось узнать, через что тебе пришлось пройти. Я знаю, чем ты больна и насколько это может быть опасно. В первую очередь, для тебя. Я знаю, что твоя жизнь может окончиться в любой момент. И что твоя жизнь — пустое никчемное существование. И я не хочу, чтобы ты в этом кошмаре была абсолютно одна.
— Это просто слова. Я тоже в порыве страсти могу наговорить всякого. Докажи. Докажи, что действительно любишь, а не придуриваешься. Может быть, тогда я тебе дам второй шанс.
4
Вечером мы с Сергеем переместились в спальню.
Перед этим мы провели время на кухне в полном молчании.
Сергей поставил тарелки с приготовленной едой и сел обратно за стол, молча приступив к обеду.