Я проснулась ночью от того, что мне было тесно, было ощущение, что на мне лежит бетонная плита. Я открыла глаза и поняла, что уснула на диване после ухода врачей. Было очень тесно, ног я почти не чувствовала. Я включила телефон и попыталась пошевелить ногами. В ногах, свернувшись клубочком, спал мой младший сын, рядом лежал и подпирал меня старший сын, на груди спали два кота. Все решили спать со мной, чтобы мне не было страшно.
В четверг мне позвонили девочки судебные приставы, услышав мой голос они перепугались. Они собрались и поехали искать медикаменты для меня. Подняли на уши всех в этом городе. Я к тому моменту дозвонилась на горячую линию городской прокуратуры и требовала, чтобы мне сделали тест и КТ. Мне обещали помочь и помогли в тот момент, когда уже было не нужно.
К четвергу боль сломанных костей сменилась на режущую боль тупым ножом. Запах и вкус не возвращались. Стыковки с унитазом стали реже, постоянно хотелось пить, отдышка нарастала, антибиотики не помогали. Срочно нужны были ампульные препараты и хорошая медсестра, но не было ни того, ни другого. В четверг все мои знакомые ездили по городу и пытались купить мне лекарств. В аптеках не было даже аспирина. Все ждали большой завоз в пятницу. Девчонки звонили каждый час и просили держаться, просили подождать еще немного, они обещали все купить и привезти завтра. Я ждала и держалась, у меня не было другого выбора. Я держалась ради своих сыновей, ради родителей, ради человека, который меня любил. Держалась ради себя самой. Умирать в мои планы не входило. В тот самый момент я пообещала себе, небесам и всем,
кто меня окружал, что если я выживу, я выйду замуж. Сейчас, оглядываясь назад, я просто понимаю, что если я пообещала такое, значит мне было совсем плохо.
Пятничное утро наступило на пятки. Болеть к пятнице надоело. Аппетита не было, была боль. Весь день я провела в горизонтальном положении, смотрела фильмы, но смысла не улавливала. К вечеру мои девочки привезли все лекарства, оставалось только найти медсестру. Все боялись приходить, даже жажда денег не могла победить. Впервые за много лет я увидела, как у людей срабатывал инстинкт самосохранения. Они не хотели денег, они хотели выжить. Но по-честному мне выжить в пандемию помогли именно деньги. Я обзванивала всех, номер за номером, мне повезло, и я нашла номер медсестры. За определенную плату она согласилась делать уколы и ставить системы.
Я ждала ее весь день, трубку она не брала, я собиралась уже лечь в кровать и в дверь позвонили. В квартиру ворвалась живенькая женщина, по возрасту немного за сорок. Сделала мне пробы антибиотиков, поставила систему, сделала уколы. Она много и часто говорила, я почти ее не слушала. Мне не хотелось общения. Мне и так звонили все, кому нужно и не нужно. Некоторые поддерживали меня. Другие же наоборот злорадствовали и глумились. Некоторые звонили и сообщали печальную сводку за сутки. Мне не нужна была сводка. Я просто хотела выздороветь. А тем, кто глумился, я просто отвечала: «У вас все впереди». Почему-то люди обижались на мои слова, совсем не обращая внимания, что своими словами они не приносили мне праздничного настроения. Нужно заметить, что медсестра была специалистом своего дела. Колола аккуратно и почти безболезненно. После первой системы мне и правда стало легче. Я начала дышать, но кроме положительных результатов у лекарств была бешенная побочка. Меня тошнило, бешено кружилась и болела голова, давление зашкаливало. Мне предстояло это удовольствие на протяжении 10 дней. Я мысленно ненавидела пандемию, заговор фармацевтов и свое состояние.
На третий день моя медсестра не пришла, позвонила и сослалась на проблемы с полицией. Я оказалась в патовой ситуации. Был вечер и медицинские центры были уже закрыты, мне снова пришлось позвонить начальнику медицинской организации. Он больше не хамил, не грубил, и даже помог мне. Через час приехала скорая. Вот от них то я и выслушала все, что они думали в тот момент. И знаете, если бы во время Великой отечественной войны люди были бы такими, наша страна никогда бы не одержала победу. Фельдшер со скорой исколола мне все вены, оставляя кровоподтеки на руках, попа тоже заплатила высокую цену, за то, что я посмела потревожить столь занятых людей, своими пустячными делами.
И на четвертый день моя медсестра решила не брать трубку, не забыв при этом в первый день взять деньги. И снова мне на помощь пришли приставы. Они позвонили ей, прикрываясь корками, закошмарили тетку и через 30 минут она стояла в моей квартире и как ни в чем не бывало колола мне уколы. В промежутках между уколами, таблетками и остальным лечением, Гжег заставлял меня ходить по квартире. Мне было очень тяжело. Ноги не слушались, было ощущение, что я никогда раньше не ходила. После 10 минутной ходьбы я должна была отжиматься, меня хватало всего на 5 раз. Моя одежда становилась мокрой и сил не было вовсе. Но сейчас я благодарна своему сыну за то, что он заставлял меня делать все это.