- Я не ожидала, что буду так легко переживать разрыв – сказала я.
- Если ты не бьёшься в истерике, не говорит о том, что ты его перестала любить – сказала она мне – ты себе то не ври.
- Да, я выкинула его из своей жизни, но из своего сердца выкинуть не могу. Я люблю его. И люблю очень сильно. Навсегда – грустно сказала я.
Но это была вовсе и не любовь. Я стала заложником обстоятельств. Стокгольмский синдром. Мне нравился этот садизм, к сожалению.
- Найди себе кого-нибудь – сказала она.
- Кого? У меня же очередь стоит. Нравится мне один. На вашем этаже работает, Ванюшей звать – сказала я, хоть и понимала, что Ванечка мне нужен, как снег позапрошлой зимы.
- Фуууу! Этот немытый, вонючий и вечно в грязных штанах! Как он может кому-то нравиться? – протянула она – Что ты вечно находишь себе каких-то ущербных?
- А может я себе собираю коллекцию. Как в Кунцкамере – ответила я.
- Плохая идея. Ты знаешь, что твоему Ванюше нужна девушка без детей, с воспитанием, образованием, красавица, умница и при должности – сказала она.
- Нет не знаю – ответила я – одному нужна без детей, другому молодая, чтобы самоутвердиться. Когда тебе почти полтинник ты можешь кому-то, что-то доказать только если рядом с тобой молодая и красивая, силиконовая….
- Перестань. Он тебя хотя бы любил. А Ванюша боится ответственности – сказала Даша.
- Любил, как будто и не со мной это было. Любил, но для поддержания имиджа нужна молодая, а мне 37, да и что с меня взять? Я нищебродка – с горечью произнесла я – А вот Ванюша зря боится ответственности. Ему эту ответственность никто не позволит взять на себя. Он так на один раз. Может полегчает.
- Перестань говорить про себя такие вещи, ты талантливая, очень умная, ты красивая, ты сексуальная, особенно когда начинаешь растягивать слова, у мужиков слюни текут, у тебя хорошая должность – сказала мне она – и да, твой американбой очень любил тебя, а может и сейчас любит, но, что-то у него пошло не так. То ли наркотики, то ли алкоголь, то ли звезда во лбу загорелась после выхода его нелепых песен. А может все и сразу. И поверь лучше тебя у него никогда и никого не будет. Ты будешь сниться ему, он будет искать тебя во всех.
- И не найдет – ответила я – К чему все это, я сама его отправила в банн.
Обед закончился и мы вышли из кафе, решили пройтись по весенней, залитой солнцем улице. Я прикурила сигарету, Дашка шла рядом и молчала. Ее что-то мучало.
- Даш, что случилось? – спросила я.
- Ничего – ответила она.
- Я же вижу, что что-то произошло – продолжала я.
- Я боюсь заразиться. Мне с моей болезнью нельзя цеплять корону – сказала она – Мне и так жить осталось лет десять от силы.
Ее слова подкосили меня, конечно же я знала о ее болезни. Я знала, что она регулярно принимала препараты, но я никогда не задумывалась, над тем, что ее может не стать. Конечно мы все когда-нибудь умрем, но я не хотела верить в то, что однажды ее больше не будет рядом. После стольких лет боязни женской дружбы, я впустила в свою жизнь человека, который по-настоящему стал мне родным и близким. Я не была готова потерять ее. Остаток перерыва мы сидели молча, я думала над ее словами, они пугали меня.
- Пойдем – сказала она – тебе пора работать, перерыв заканчивается.
В конце рабочего дня она скинула мне на рабочую почту номер мобильника Ванюши. Я написала ему, но он молчал, я написала снова, и он снова не отвечал. А потом наступил карантин и всех изолировали по домам. Она приходила ко мне, мы пили чай и просто разговаривали. Смеяться не хотелось. Она рассказывала мне про Алекса, нет у них не было отношений, они просто дружили кроватями. Он ей нравился, и она пыталась перевоспитать его, он же был алкоголиком, которому до самого дна не хватало воздуха в легких. Она утверждала, что он был уже на дне, что жизнь его изрядно поколотила. Но я не видела в нем ничего хорошего. Она пыталась его переделать, а я искренне надеялась, что он лучше, чем мне показалось при первой встрече.