Он в панике и ужасе выбежал из этого уголка смерти в какой-то тёмный внутренний дворик, зажатый между домами европейского стиля. Олег остановился лишь тогда, когда понял, что ужасное существо больше не гонится за ним. Олега трясла дрожь. Ему было страшно как никогда. Он чувствовал себя загнанным зверем, мышонком, брошенным в змеиную яму на забаву хозяевам и змеям. Спина Олега всё ещё побаливала, и ему вспомнилась вся боль, которую он пережил в «Мамоново».
Олег оглядел место, в которое его занесло. Луна уже вышла из-за облаков и теперь ровно освещала всё вокруг призрачным жёлто-голубым светом. Этот свет может творить самые настоящие чудеса, лучше любого волшебника из сказок. Этот свет может быть таким разным и так по-разному влиять на мир. Он может быть романтическим — такую луну обожают влюблённые пары, целующиеся ночью на траве, вдыхая запах ночных цветов и слушая сверчков. Этот свет может быть таинственным и подлым — как раз подходящим для кристально чистой ночи, в которую гопники выходят на улицу, поигрывая пистолетами, высматривая в тёмной аллее запоздалых гуляк и вслушиваясь в тугой ритм собственного сердца. Свет луны может быть и волнующе манящим — совсем как тогда, когда одинокий волк воет ночью на залитой этим светом поляне, вспоминая стаю, которая бросила его, вспоминая тёплую шерсть матери и прислушиваясь к пустоте в желудке. Этот свет может быть философским, зовущим подвыпившего парня на минуту остановиться и вслушаться в тишину, вспомнить о бездне вечности и о величии вселенной. Свет луны может быть призрачным и зловещим — таким, который освещает всё то зло, копошащееся по углам, обнажая демонов человечества, которые как раз и ждут этого света, как гимна их триумфу на поле битвы добра со злом. Такой свет — словно карт-бланш тем, кто живёт злом и не переносит чужого счастья.
И сейчас луна светила как раз таким светом. Олег уже не был уверен, что же происходит на самом деле — ему казалось, что призраки прошлого ползут из всех щелей, чтобы забрать его с собой, обратно — на поле крестов и надгробий, где царит вечная мгла и скорбь. Олег, не понимая, что же с ним происходит, постарался рассмотреть всё получше. Но в глаза сразу бросилась торчащая из земли ракета в самом углу двора и иссохшее тело в кустах. Олег, поморщившись, сжал револьвер. Вдруг он вспомнил. Потянувшись рукой в один из карманов костюма, он извлёк оттуда пригоршню патронов — тех самых, что нашёл в ящике, сброшенном ему с моста неизвестным человеком. Да, патроны были как раз под это оружие. Впервые за время пребывания в этом страшном месте Олег ощутил что-то похожее на уверенность.
Стараясь идти бесшумно, он подошёл к месту, где дворик заворачивал. Видно было плохо, но всё-таки Олег сумел тихо пройти. Вдруг откуда-то впереди раздалось странное шуршание. Олег, ощутив, как его сердце вздрогнуло, быстро выглянул за угол, выставив вперёд револьвер. Но там никого не было. Вместо зомби Олег увидел нечто совершенно немыслимое — большой электромотор, поставленный вертикально, к валу которого, смотрящему вверх, был параллельно земле прикреплён кусок стального кровельного листа. Острый кусок железа вращался на мерно гудящем электродвигателе, рассекая воздух, словно лопасть вертолёта. Олег уставился на это сооружение, стоящее посреди пятен крови, и вновь почувствовал то же чувство, которое ощущал, когда увидел перебитого пилой зомби. Это не мог сделать зомби. Это сделал человек. Словно в ответ на мысли Олега, совсем рядом, откуда-то сверху раздался голос — торжественный, словно читающий проповедь.
— Ибо сказано, что они стали подобны тем демонам, что существуют во плоти, но в которых нет света.
Олег вздрогнул и попытался найти говорящего, голос которого звучал совсем рядом. Но он услышал лишь удаляющиеся шаги на одной из крыш. Олег хотел окликнуть говорившего, но не смог. Что-то задержало его. Он метнул взгляд в сторону — за вертящимся листом железа на моторе показался зомби. Олег, ещё слыша в голове прозвучавшие странные слова, заворожено наблюдал за «демоном во плоти». Но зомби, слепо идя на жертву, вдруг вскрикнул и с фонтаном крови разорвался пополам — острый, как бритва, кусок железа вошёл в его тело, словно нож, и рассёк надвое, отбросив останки назад. Олег понял задумку этой ловушки. Придумано с умом, но кто её ставил? Человек. Не тот ли, чей голос он слышал только что? Надо быстрее бежать вперёд, пока тот не ушёл далеко!