Я всегда ношу одежду с длинным рукавом. Помня совет Роберта и поступок Рикки, я стараюсь скрывать свой штрих-код. Вот и сидящий рядом со мной мужчина его ни разу не видел.
Гарри, улыбнувшись, поднимает правую руку, расстёгивает манжет рубашки и закатывает рукав. Он кладёт её на стол передо мной так, чтобы я могла увидеть обнажённое предплечье.
- У тебя такой же? Я прав? - Гарри кивает в сторону моей правой руки.
На предплечье Гарри красуется жёлтый штрих-код, помещённый в тёмно-серую рамку.
Я молча киваю, внутреннее смятение комом встаёт в горле, не позволяя произнести ни слова. У меня такое ощущение, как будто я только что встретила родственную душу. Словно долгие годы я жила вдали от дома, и вот среди чужаков и незнакомцев я вдруг нашла того, кого знала долгие годы.
- Как ты оказался среди гамма? - наконец, нахожу в себе силы, чтобы задать вопрос.
- Официальное обвинение... впрочем, неважно, как оно звучало, - отвечает Гарри. Снова пристально смотрит на меня. Берёт мою правую руку, проходится пальцами по ткани, скрывающей штрих-код. - Я думаю, мы оба не смогли жить в своей касте по одной причине, Бекки, - тихо произносит он.
- Это так заметно? - спрашиваю я. Неужели, любой может понять, что я отличаюсь от других? Сначала Стелла, теперь Гарри.
- Нет. Я долго к тебе приглядывался. Всё надеялся, что ты как-нибудь покажешь штрих-код, - успокаивает меня Гарри. - Альфы умеют скрывать даже не запрещённые эмоции. Заподозрил тебя, потому что сам такой же, - улыбается он.
- Гарри, а ты когда-нибудь задавал вопрос, почему? Я изучала историю Пангеи, нашего общества. Но нигде нет ответа, как мы пришли к этому - к полному запрету на некоторые чувства, - впервые я облекаю давно мучающие меня мысли, за которые прямая дорога в Крематорий, в слова.
Гарри горько усмехается:
- Ты и не найдёшь ответа ни в одном источнике. Думаю, только Совет, да Всевышняя мать, знают правду. Но никто не запрещает нам... - осекается, улыбается задорно, как мальчишка, - хотя нет, нам запрещают, но мы всё равно подумаем и немного порассуждаем логически. Какие чувства запрещены? - задаёт мне вопрос.
Пожимаю плечами. Это знает каждый житель Пангеи:
- Нельзя любить. Запрещены любые виды привязанности - любовной, дружеской, родственной, - с последней проще всего. У нас нет родителей, братьев или сестёр. Вернее, последние может, и есть, но шансов на то, чтобы узнать об этом, нет.
- Да, запрещено то, что может объединять людей. Чувства, ради которых люди могут становиться лучше. Ради которых могут чем-то жертвовать, - Гарри говорит тихо, но уверенно. Обращается ко мне: - Зачем ты живёшь, Бекки?
Открываю рот, но... я не знаю ответа. Раньше, когда я была альфой, я бы сказала, что ради того, чтобы попасть в Совет. Возможно, чтобы когда-нибудь встретиться со Всевышней Матерью. А теперь? Чтобы доказать мужчине, которого видела только раз в жизни, что я справлюсь со свалившимися на меня трудностями? Определённо нет. Да, злость на Роберта помогала в первые месяцы, но это явно не то, ради чего я живу сейчас. Чего же я по-настоящему, искренне хочу?
- Я бы хотела найти Энжи, свою подругу, - уточняю для Гарри, - когда выберусь из борделя. Хочу убедиться, что она жива, что всё у неё хорошо.
- А потом? - продолжает расспрашивать Гарри. - Допустим, ты её нашла, что потом?
- Не знаю...
- Вот и гамма не знают, - говорит Гарри. - Альфам проще. Есть чётко обозначенная цель, навязанная сверху. Бета - военные. У них уже в генах заложено подчиняться приказам. Дельта, - Гарри машет рукой, - о них даже не стоит вести речь. А вот гамма... целей нет. Вся их жизнь состоит из работы, чтобы получить кредиты, и развлечений, на которые спускается заработанное. Каждый день их призывают ни о чём не думать, жить сегодняшним днём, тратить кредиты и проводить свободное время в алкогольном или наркотическом тумане. И покупать, покупать, покупать... те тысячи не нужных вещей, что выпускают заводы, принадлежащие корпорациям, владельцы которых входят в Совет, - Гарри вновь приглаживает усы, успокаиваясь, потому что последние фразы произносит повышенном тоном. - Играть на самых примитивных инстинктах толпы, состоящей из отдельных индивидов, не способных видеть дальше своего носа, что может быть проще, Бекки?
Гарри умолкает. Я тоже не произношу ни слова, обдумывая услышанное. Он изложил то, о чём я размышляла, ещё будучи в Сфере, но мои мысли были разрозненны и не оформлены до конца.