— Тео, — донесся до меня тоненький голосок.
Я встрепенулся. Дернулся, как от удара тока. Кто-то назвал мое имя! Я уже был в этом времени! Значит, эта женщина похитила ребенка, а не приманила сладкими речами трудного подростка. Насколько же ужасна она была?
— Тео, — повторил голосок.
Звучал знакомо. Я слышал его давным-давно. Еще в детстве.
Голос прилетел со второго этажа.
Развернувшись, по привычке перепрыгнул порог между гостиной и проходом на второй этаж. Огляделся. Передо мной вдоль стены поднималась лестница. Это память мира. Здесь не властвовала Амбрагаруда, поэтому я запросто попал в «запрещенное для меня место».
Побежал по лестнице на второй этаж. Шаги отдавались грохотом. Доски прогибались под моим весом. Я не просто бежал, но прыгал, перескакивал через две ступеньки разом.
Второй этаж показался смутно знакомым. Конечно! Я был здесь в детстве! Помнил длинный коридор, синие и розовые двери с детскими рисунками. Помнил жуткую дверь в комнату этой женщины.
Моей комнаты не было. Ожидаемо.
— Эй, Тео, — окликнула меня Надя.
Я обернулся. Она стояла за мной. Маленькая девочка. На вид ей было пять-семь лет. Она носила джинсовый комбинезон. Русые волосы заплетались в две косички.
Ноги привели меня в коридор второго этажа. Я даже не посмотрел в другую сторону.
— Ты меня видишь? — спросил я впервые после заявления прав.
В Беловодье не обитали Скрытые. Даже мистики захаживали сюда очень редко и то небольшими группами, чтобы не потеряться.
— Эй, Тео, — повторила она громче. Надя смотрела сквозь меня.
О чем я думал? Я случайный наблюдатель. Этот мир — воспоминания.
«Я узнаю, кем я был, если прослежу за ней», — промелькнула мысль.
Девочка побежала мне навстречу, не замедлилась, когда до меня оставалась пара метров. Пробежала насквозь. Скользнула в открытую дверь своей комнаты.
Я зашел следом.
От розовых обоев зарябило в глазах. Белая мебель лишь ухудшала общее впечатление. Слева от двери стоял туалетный столик, а справа высился комод. Я помнил эту планировку. Помнил эту комнату. Мы играли в ней днями напролет!
— Дай угадаю, — радостно воскликнула Надя. — Ты опять читал весь день напролет, Мистер Зануда?
Я проследил за ее взглядом и наткнулся на угол. Она стояла перед ним, словно провинившийся ребенок. Но с прямой спиной. На лице сияла светлейшая улыбка. Такую не состроит ни один взрослый.
— С кем ты говоришь? — спросил я.
Ответа не последовало.
— Я скорее всего под кроватью. Или в шкафу. Или под…
Ко мне вернулись воспоминания.
Я не помнил настоящую семью. Не помнил прошлую жизнь до становления Теодором Рязановым. Потому что не существовало никакой прошлой жизни. Потому что я всегда был «Теодором Рязановым». Всегда был…
— Эй, Тео, — пропела она. — Давай поиграем?
… лишь воображаемым другом Нади.
Глава 27. Расплата
«Выживи любой ценой»,
— второе письмо Надежде Рязановой от Марии Рязановой.
☽☽☽
Меня ненавидели все Скрытые Лягушево. Заигравшись в угрозы и шантаж, я отвернула от себя всех союзников. Из-за долга не могла покинуть город, чтобы попытать удачу в другом. Мое положение не назвать завидным. Но и безвыходным — то же.
Раз я не смогу выплатить долг сама, передам его другому мистику. Любой, кто дружит с головой, откажется от такого «предложения», поэтому я завлеку его хитростью. Отведу в ловушку и заставлю взвалить долг на свои плечи. У него не останется выхода, кроме как выплатить долг.
После смерти Мирослава я забрала его место в мире — «сына Марии Рязановой» — себе. Оно и так принадлежало мне из-за правила: дети — собственность родителя-мистика. Я лишь сохранила его. К несчастью, ничто не существует просто так. Для поддержания этого места, этой роли, пришлось платить годами жизни. В моем запасе оставалось около сорока лет, теперь их количество уменьшилось вдвое.
Осталось найти наивного дурака, который примет на себя эту роль и которому я передам долг. Одна беда: он не будет привязан к семье и запросто пожертвует моими детьми, если появится возможность.
Но, кажется, я нашла прекрасного кандидата.
— Надя, ты часто запираешься в своей комнате.
За окном раскинулась темнота. Я зашла пожелать младшей дочери спокойной ночи и застала ее говорящей сама с собой. Сначала подумала на Скрытого, но никого не увидела.