Шел колючий мелкий снег, вчерашняя пурга смела с белого покрывала грязные натоптанные следы армейский сапог. И разбитая техника… Гражданская и военная, черными остовами, будто обломками изломанного общего механизма, нелепо топорщились железными колючками в грязно-серое небо. Сожжённая, другая изувеченная новым видом существ, монстрами. Куда им — человеческим мозгам, привыкшим измерять геометриями не только пространство, но и судьбы всего живого. Математика реального мира, где можно было бесконечно отнимать. Но, в итоге отняли у человека. Безвозвратно. И, может быть, ничего больше не говорило о том, что тут, совсем рядом, горстка людей пытается выжить и по мере сил дать отпор наседавшему новому миру, если бы не одно «НО»… Один человек.
Он шёл и улыбался. Улыбался вечно хмурым тучам, всегда победоносному снегу. Вырожденному миру «2112», как принято было называть у местных новую эру. Осколкам зданий-зубов, треснутыми черствыми гнилушками, вросшими в старческие слабые десна некогда прекрасного провинциального города. Этот город уже выдохнул из себя последние силы, не имел желания дальше бороться за себя и людей, и потому в его сухих венах и артериях, наполненными бетонными бляшками закупорок, остались лишь ядовитые токсины смерти. И все же идущий улыбался городу.
Улыбался встречающим его людям, одетым по-зимнему тепло и по-военному аккуратно, хотя одежда порой нуждалась в смене, но реже в починке. Ему неважно то, что эти люди вооружены до зубов, и смотрят на него с опаской. Неважно, что кричат и угрожают. Главное, что он добрался.
— Виталька, от КАМАЗа деталька! Ты ли это? — В его сторону прорвался молодой парнишка, но его тут же осекли, навалились четверо сверху, остановили. Что-то предостерегающе заговорили в уши. Молодой обмяк, перестал сопротивляться. Все пятеро поднялись и отошли в сторону.
Левее встречающих протяжно загудел паровозный гудок, на поверхность перед бункером, выехала моторизированная дрезина, оснащенная крупнокалиберным пулеметом на корме. На дрезине в полный рост стоял огромный мужчина, в котором легко угадывался Председатель одной рукой держась за поручень и строго всматриваясь вперед. Заметив одиноко идущего, мужчина спрыгнул, и быстрым шагом проследовал к встречающим. За ним следом спрыгнула высокая фигура в длинном плаще, с капюшоном, укрывающим голову. Понять женщина это или мужчина, было сложно. Более невозможно оказалось распознать в незнакомце знакомые черты.
— Руки вперед ладонями, оставайся на месте! — Усиленный динамиками грубый голос Председателя прогремел стальными кандалами. Практически всегда по интонациям Председателя угадывалось будущее.
Но для Вити все было ясно и просто — он смог добраться до бункера! Поэтому он не останавливался, шел навстречу людям. Шел домой. И ничто не могло его остановить: ни снег, ни вчерашнее ненастье, ни эти люди. Он должен попасть в Бункер. А еще была в нем новая сила, много больше, чем имели все эти люди, и оттого так уверенно он шел навстречу вороненым стволам, целящимся ему в грудь.
— Последнее предупреждение! Потом стреляем! — Прогремело оружейными выстрелами из мегафона. Вслед послышались щелчки затворов.
Нет. Это не ему говорили, не его предупреждали. Ведь он дошел. ОН знал каждого из них, знал все эти лица. Да и как остановиться, когда столько всего было, столько всего произошло. Теперь его ничто не остановит. НИЧТО.
— Огонь!
— Епть! Я тебе говорю, что это не он! — Боец с громким позывным «Рельс», сжал пудовые кулаки и поигрывая желваками. — Я тебе говорю, что это снова происки Корпорации! — Боец громко фыркнул, сдувая накопившийся перед лицом снежную горку.
На небольшом уступе справа, выше входа в бункер метров на семь, была организована укрепленная импровизированная баррикада, которая выстроена таким образом, что защищала от прямого наземного нападения и воздушных налетов горгулий. Последние были весьма неприятны. В особенности смущало то, что эти, если так можно сказать «птицы», были с руками. Да и общий их вид напоминал лубочных ангелов, только без мечей. Порой местные сталкеры задавались вопросом — как могли эти твари вообще появиться на свет, ведь почвы для их появления не было. Но после, на очередной вылазке забывали подобные риторические глупости, сосредотачивались на единственном — выполнить задание и не умереть.