Забравшись на свои нары, он лёг на правый бок и закрыл глаза. Его мучили различные мысли о жизни, и теперь его больше всего интересовал вопрос не что будет завтра, а сколько ему дадут. Парень, который вернулся из суда, интересно, по какой статье обвинялся, тоже, наверное, по 228.1 или по другой? 17 лет – это же полжизни, реально половина жизни. Эти размышления были прерваны какой-то каплей, которая упала на лицо Беридзе. Открыв глаза, он увидел, что ещё одна капля с верхних нар опять упала на него, и ещё, и ещё. Беридзе вытер каплю с лица и понял, что это кровь.
– У меня кровь на лице, Иваныч, сверху капает, – уже понимая весь ужас случившегося, закричал что есть мочи Беридзе.
В секунду арестанты запрыгнули на верхний ярус нар и увидели, агонию Демьяна, изо рта его шла пена, а конечности тряслись, глаза остекленели и не моргали.
– Врача, врача! – завопил кто-то.
Другой арестант начал неистово бить по железной двери кулаками.
– Врача, врача! – начали орать ещё громче.
Спустя минуту в камеру залетели трое конвоиров, которые по рации вызвали дежурного фельдшера. Демьяна положили на пол, и тут его сокамерники увидели, что он перерезал себе руки, горло и воткнул какой-то острый предмет в сонную артерию, из которой ещё стекала кровь.
– Так этого в санитарную часть, как его зовут? – спросила фельдшер у конвоира.
– Его звали Демьян Арсеньевич Лихоманенко, – уверенно произнёс Иваныч, смотря на бледное лицо усопшего.
Глава X
За стеклом
– Вячеслав Игоревич, доброй ночи, вы меня извините, что я так поздно вам звоню, – едва сдерживая слёзы, сказал мне женский голос.
– Доброй ночи, а кто это?
– Это мама Георгия Беридзе, мы к вам приходили, вы помните? Меня зовут Светлана Сергеевна Беридзе.
– Ах да, помню. Что там, кстати, с оплатой моих услуг?
– Муж вчера в банк ходил, завтра перечислим вам вознаграждение.
– Вот это хорошо, теперь я готов с вами пообщаться, – ответил я, чуть отдаляя от уха телефон и параллельно рисуя в воздухе указательным пальцем, обращаясь в сторону Дарьи: «5 минут».
Всю неделю моя русалка усердно писала очередную главу своей кандидатской диссертации, посвящённой Методикам изготовления полных съёмных протезов. Первым редактором и корректором был, конечно же, я. В момент звонка матери Беридзе я как раз должен был обсудить с Дарьей очередную главу и объявить ей своё «профессиональное» суждение, которое она очень сильно ждала, но в самый неподходящий момент раздался звонок.
– Да, спасибо, мы завтра точно всю сумму зачислим на ваш счёт. Вы знаете, мне только что сын звонил, как вам сказать, оттуда, ну вы понимаете откуда, да?
– Да, это стандартная практика, после отбоя у них появляются телефоны.
– Ну это ясно, он сказал, что у него всё хорошо. Вы знаете, такой вопрос, он попросил ему на грев отправить. Это как понять? Что такое грев?
– Ну, как я понял, когда спрашивал у рецидивистов, это некая разновидность формы хорошего поведения, то есть некий налог, уплатив который, тебя принимают в свой круг общения.
– А-а-а. А это вообще законно?
– Конечно же, нет, но вы же знаете, где сейчас ваш сын. Я, кстати, у него был на днях, но сообщить вам не мог, извините, ваш телефон у меня не вбит в записную книжку. У него всё хорошо, жалоб от него на условия содержания не поступали. Там, по моим прогнозам, должно быть всё отлично, как я и обещал, 7 лет, я думаю, получит ваш сын.
– Вячеслав Игоревич, ну а можно, может, поменьше? Или хотя бы домой его как-то хоть на сутки, мы же с ним даже не попрощались.
– Послушайте, Светлана, я, конечно же, всё понимаю, но мы не на торге и не на базаре. Давайте на вещи трезво смотреть, – резко начал я, повышая голос. В этот момент я понял, что нахожусь под прицелом Дарьи и что мне нужно скорее заканчивать этот разговор, – в общем так, я к нему на днях схожу, и, кстати, я у следователя для вас завтра получу разрешения на свидания, так что как увижу деньги на счёте, то буду готов отдать разрешение вам лично в руки, и учтите, я договорился, что свиданий будет 2, а не 1, как обычно.
– Да, да, я всё понимаю, я буду ждать тогда завтра вашего звонка. Извините за ночной звонок.
После этого я положил трубку телефона.
– Ну всё, я его выключаю, Дарья, честное слово, – смотря на Дарью, произнёс я, положив выключенный телефон на стол, – так давай теперь к твоей работе, что тут у нас? – беря в руки рукопись врача-стоматолога, торжественно произнёс я.
На следующий день я получил разрешения на два краткосрочных свидания, а также удостоверился, что все подозрения с личного водителя Беридзе, а по совместительству экс-соучастника преступления Семёна Выборнова, были сняты. Теперь осталось подготовить и сдать в суд, как дело назначат к слушанию, ходатайство о назначении наказания ниже низшего предела.