– Вячеслав Игоревич, – передавая мне в руки разрешения на свидания, Александра Игоревна Сухоруких как-то мило мне улыбнулась, – вы знаете, так приятно с вами работать, всё оперативно и без лишних жалоб.
– Александра Игоревна, и мне с вами также приятно, тем более тут явно будет ниже низшего, все останутся довольны, Семён Выборнов, я думаю, до потолка прыгать будет, главное – чтобы выводы для себя сделал правильные.
– Ну да, надеюсь, сделает, а если не сделает, мы его в следующий раз перевоспитаем и, так сказать, отправим поправлять здоровье в какой-нибудь санаторий ФСИН, я бы на Север его отправила, говорят, холодный климат закаляет организм, – деловито махнув правой рукой вверх, отчеканила Александра Игоревна.
– Отнюдь, вы кровожадная особа, – с улыбкой произнёс я, решив далее не продолжать разговор, попрощавшись, я вышел из кабинета.
Спустя короткое время секретарь Коллегии адвокатов уведомил меня о зачислении денег на счёт от граждан Беридзе, которым теперь нужно было отдать разрешения на свидание с их сыном.
– Алло, Светлана, извините, отчество забыл ваше, это Вячеслав Несмеян, я получил разрешения на свидание, сегодня в офисе могу вам их отдать, вам удобно будет приехать ко мне?
– Да, удобно. Моё отчество Сергеевна. Спасибо вам большое за разрешения на свидание.
– Давайте тогда сегодня в обед, сможете приехать?
– Да, смогу.
В обед Светлана Сергеевна приехала в офис. Как раз в это время комната переговоров была пустой, и мы смогли всё ещё раз обсудить. Конечно же, я не стал ей говорить про Семёна Выборнова и при то, что именно благодаря изменению показаний Беридзе мы получили гарантии благоприятного исхода дела в нашу пользу. Светлана Сергеевна в этот раз предстала передо мной человеком, который тяжело болен, и это было видно невооружённым взглядом.
Глаза были явно заплаканы и были пронизаны мутными ядовито-красными линиями, подчёркивающими воспаление. Макияж на лице отсутствовал, по всей видимости, из-за регулярных истерик, прически как таковой не было, волосы были распущены в какой-то лихорадочной абстракции, так как местами лежали неровно, и даже постоянная их укладка обеими руками Светланы Сергеевны картины внешнего вида ничуть не меняла.
Было видно, что человеку очень больно в душе, и душа эта ныла и ныла, никак не успокаиваясь ни на секунду. Но рано или поздно даже слёзы имеют свойство заканчиваться, и человек смиряется со своей участью и начинает жить новой, пусть и более трудной жизнью, принимая новые испытания и понимая, что они теперь будут следовать за тобой как тень утром и как усталость вечером.
– Ну что, давайте я вам расскажу, что можно, а что нельзя проносить в передаче сыну? – глядя в глаза своей собеседнице, начал я общение.
– Да, давайте, – утирая слёзы, ответила Светлана Сергеевна.
– Первое – исключите передачу в красном пакете, желательно выбрать какой-нибудь бесцветный, вы лучше бы записали или давайте я сам вам запишу?
– Да, если можно, запишите.
– Так, продолжим, к первому, сами понимаете, алкоголь, любые яды, клеи к проносу запрещены и к передаче также. Второе, консервы проносить нельзя, сыры только в нарезке, колбасы также в нарезке, как и хлеб. Конфеты только без обёртки и в отдельном прозрачном пакете. Чай только пакетированный, также без обёртки. Мясо любое проносить нельзя, так как это скоропортящийся продукт, фарш, рыбу, даже сушеную, также нельзя. Сок можно, но только в прозрачной пластиковой бутылке. И ещё варенье, если будете передавать, перелейте его в пластиковую посуду, стеклянные банки не подойдут. Ну из одежды можно передать любые вещи, как и тапочки, ботинки только без шнурков, всё равно их забирают.
– А почему без шнурков, Господи, он что, может повеситься, там бывает такое? Как там вообще условия содержания, его там могут бить? Как надзиратели к нему будут относиться, я боюсь, чтобы он там ещё делов не натворил, он же может!
– Нет, там же отдельно они сидят, не переживайте, я завтра к нему поеду или, может быть, сегодня вечером успею с ним увидеться. И там по внутренним правилам стараются отдельно сажать в одиночные камеры убийц и насильников, разбойников и злостных рецидивистов. Я уверен, у него хорошие условия, тем более телефон есть. Вы только ему сами не звоните, вы же понимаете, телефон они прячут.
– Да, спасибо вам большое, я ему тогда завтра передачку оформлю, может, с работы отпустят, и послезавтра тогда отгул возьму, чтобы на свидание успеть.