Чтобы не выпускать инициативу из своих рук, я продолжил уже более нормально, но все тем же официозно-менторским тоном:
– Я вас попрошу достать мою шкатулку, – так я назвал металлическую коробку, – и реквизитный журнал, – а это уже дневник Обухова, – из домика.
Я смотрел не мигая на дворника до тех пор, пока он не развернулся и не выгреб своей ручищей мои вещи и не отдал их мне. Додуматься, как меня могли ограбить, но при этом оставить «шкатулку», он, видимо, был не в состоянии. А уж о словосочетании «реквизитный журнал», я думаю, он постарался забыть сразу же, его мозг и так работал вот уже несколько минут на износ.
– Уважаемый, и последний вопрос. Как мне отсюда добраться до автовокзала?
Мой «последний вопрос» дворника обрадовал, он явно хотел от меня поскорее избавиться.
– Вон так. Вон туда, направо. За дом, туда, – дворник активно жестикулировал, употребляя при этом набор бессвязных междометий. – И там дальше пройдешь… Те… Повернете направо. Там остановка. Сядешь туда. Сядете в двадцать третью маршрутку. Она до автовокзала прямо.
23 маршрутка! Ну какая же еще?!
– А пешком далеко идти?
– Да это… Как-то… Не очень… Далеко. Минут двадцать. Или пятьдесят.
Совсем, блядь, одно и то же!
– Угу. Понятно. Ну, спасибо. Вы мне помогли, – я кивнул и пошел в сторону детского сада, куда мне указал дворник.
Чего-то более внятного от него добиться было сложно.
Что теперь делать? Ехать к маме в Г. и выяснять, что все же произошло в городе 13 лет назад? Кто такая Анилегна, какие у мамы отношения в молодости были с Обуховой, куда пропали четыре ребенка, о которых упоминал Димка в своем дневнике, и как это все связано со мной? Или ехать в Столицу и найти Игоря Шеста, который тоже как-то замешан во всей этой истории? Или остаться в Василькове, где… От одной только мысли, что мне нужно остаться в этом ужасном городишке, с Обуховой, Соней и Анилегной вместе взятыми, я остановился на месте и весь передернулся. Эту мысль я отбросил как бредовую. Что меня здесь держит? Алиса! Единственный человечек, который стал близок за такое короткое время и которого я, дурак, отпустил от себя. Я решил окончательно. Пока не найду Алису, никуда из Василькова не уеду.
Выйдя из ограждения детсада, я побрел в направлении, которое указал мне дворник. Улица шла перпендикулярно улице Гагарина, на которой жили Обуховы, и потому я ускорил шаг, желая быстрее пройти этот район частных домов. Было уже около 10 часов утра, но во дворах я не встретил еще ни одного человека, что было само по себе странно. Еще странней для меня был вопрос, откуда здесь вообще может взяться маршрутная остановка, когда дорога представляла из себя сплошные ямы и безобразное болотное месиво из земли и когда-то давно накиданного гравия. Постепенно я ускорял шаг. Что-то меня стало пугать. Кругом по-прежнему не было ни души, но я стал ощущать еще чье-то присутствие. Кроссовки, соприкасаясь с гравием, издавали неприятно громкий звук, но чтобы не шуметь, нужно было идти чуть медленнее, я же, напротив, лишь ускорял шаг. Где эта сраная остановка? И где люди? И когда уже улица закончится? Я чувствовал, что во мне загорается панический ужас, еще немного, и я кинусь бежать. Но я не понимал природу страха – что меня так пугает?
Постепенно улица стала неестественно петлять и сужаться, дома по ее бокам попадались все более убогие, многие с заколоченными окнами (почему-то в форме правильного креста). Вдали за ними виднелись сплошные огороды и неухоженные сады, я явно шел не в центр города, а, скорее, на его глухую окраину. И улица. Она становилась все более необычной, бесконечно длинной и замысловато-извилистой. За все время моего следования с ней не пересеклась ни одна дорога, как будто путь здесь был только один. Я с трудом заставил себя остановиться. Зачем я иду прямо на 23 маршрут? Нужно повернуть обратно. И тут я понял, почему я иду прямо. За моей спиной послышался шорох гравия. Кто-то шел за мною следом. Кто? Я не стал проверять, а ускорил движение по улице. Шорох за моей спиной усилился и даже как будто приблизился. Я еще прибавил, идя своим широким размашистым шагом. Но теперь я уже слышал равномерное поскрипывание гравия за своей спиной. Сомнений не было – за мной бежали! Я побежал тоже. И тут же увидел впереди остановку. Самую обычную, с одной лавкой и небольшим облупленным бетонным навесом. Таких остановок десятки тысяч по всему бывшему Советскому Союзу. Но… Я в ужасе остановился. На остановке стояла девушка в красном платье! Та самая, которую я видел после выхода из церкви, когда меня чуть не сбила «Волга», она же была на порнофото, на загадочной улице, где я встретил Шеста, и все в той же «Волге», когда я отправлялся в Васильков. Девушка, встречи с которой предвещают серьезные неприятности, стояла на остановке 23 маршрутки и смотрела в мою сторону. Грохот гравия за моей спиной стал громче.