- Нет. Она... мы не родственники. Мы были напарниками и даже больше…
Сторож задумчиво поправил очки на носу. Лицо сторожа, напоминало то ли лицо Стэна, то ли лицо Миядзаки-сана, а может быть, оно имело черты обоих.
- Вчера я вас не видел. Не смогли прийти на панихиду?
- Не захотел. Да и сейчас не хочу... Не могу...
- Но всё же вы здесь, детектив.
Ник опешив посмотрел на пожилого кладбищенского сторожа, но тот в ответ лишь загадочно улыбнулся (ну как там делают мудрые повидавшие жизнь старцы, так же и он сделал)
Ник сидел за столом, в сторонке, с окнами на всех четырех стенах. "Отличный обзор", - подумал он, - " Все кладбище с этого места проглядывается. "
- Я слышал, что люди в могиле спят. От того смерть и называют: "смертным сном". Когда-нибудь, они вновь проснутся… Когда их позовут.
Старик налил крепкого кофе из турки. И улыбнулся.
- Кто позовёт? - неохотно спросил Ник.
- Ну, ясно кто - Божество создавшее этот мир и населившее его людьми. Но только Церковь говорит о другом.
- Церковь всегда говорит то, что хочет. - Неуверенность в голосе, наполненной грустью, в то, что Ник сам не мог понять, вводило в его сердце еще больше отчаяния.
Старик вновь улыбнулся.
- Не церковь создала этот мир и ни она заселила его людьми и всякой живностью.
Они проговорили несколько часов. Простота, с которой пожилой мужчина, смотрел на вещи и его по-детски сильная вера, помогли облегчить тяжесть на душе и встречая новый день, детектив Колтан стал другим человеком.
- Вот моя визитка. - Сказал он, дав свой номер перед уходом старому кладбищенскому сторожу.
Тот в ответ удивлённо нахмурил брови и улыбнулся в ответ.
Покидая кладбище, Ник ещё раз подошёл к могиле с надгробием и пообещав себе сюда вернуться, ушел.
… Я плачу?
Плачу…
Но почему?
Множественные раны на теле, из которых сочится кровь…
Мои кости сломаны, и органы отказываются работать…
Я умираю?
Да, похоже, что я умираю.
Не чувствую ног и руки словно изо льда.
Из моего рта течёт тёплая струйка крови, это та же кровь, которой я кашляю и не могу прокашляться.
Слёзы на моём лице…
Это не только мои слёзы.
Моя голова на ее коленях.
Она держит мою голову, на своих коленях и что-то шепчет.
Она плачет и ее слезы, смешиваются с моими слезами.
Нежно, своей небольшой рукой, она поглаживает мои волосы…
Она шепчет…
Нет! Она не шепчет! Она говорит. Она говорит, но я ее почти не слышу.
Я не слышу ее голос. Ее плач. Я не слышу, ее вопль… Потому что мое тело умирает и я умираю - я перестаю существовать. Моя жизнь прекращается, и дыхание жизни, данное мне, при моем зарождении, скоро вернется к вдохнувшему в меня эту жизнь Божеству. Мое тело, обратившись прахом, возвратится в землю, из которой я был взят.
И кости мои… приложатся к костям моих предков…
Она шепчет и ее слова все тише, но я все еще слышу их:
- Пусть этот мир захлебнется своей кровью, если тебя не будет рядом, возлюбленный God Bless…”
В глазах потемнело. Холодный и темный…
Потолок над моей головой.
Мои глаза открыты и я уже не сплю. Я уже мертв, или был мертвым?
Поворачиваю голову. Вижу ее лицо - оно полно слез. Нас разделяют стены, но я вижу ее лицо, полное боли, горечи и слез, а она видит меня.
Мурашки пробегают по всему телу, я обливаюсь холодным потом и меня бьет мелкой дрожью… В моих глазах стоят ее слезы.
Хочу пойти к ней… хочу положить голову на ее колени, но тело меня не слушается.
Я вижу, как ее губы шепчут и слышу ее голос в своей голове:
- ...пусть этот мир погребет под вечной тьмою…
...лететь с тобою рядом, Возлюбленный…
Все это наваждение длилось секунды, но нам казалось, что прошли часы. Мы как нам казалось, были так близки друг ко другу, но все же так далеки.
С рассветом я понял, что лежу с открытыми глазами и мои губы машинально двигаются. Я встал до будильника. Мое тело и мой разум - они не мои. Теперь я это понимаю. Я взял взаймы эту жизнь, но прошло время и ее пора возвращать.