Глава 11. Котобезобразие
Герои вылезли из вонючего чрева города через ржавый люк, аккурат посреди самого что ни на есть «дна» – трущобного лабиринта, прилепившегося к циклопической стене, как гнилой зуб. Воздух здесь был густым, липким, пропитанным ароматом дешевой выпивки, немытых тел и вечной надежды, растоптанной в грязи. Но для троицы даже этот воздух казался свежим после канализации.
* Плюх (Ур. 12)**: HP 85%, Энергия 70%. Инвентарь: "Вонючки" x5, "Корона Королевы Крыс" (+5 Скрытн. в темноте, +10% сопр. ядам, аура "Запах Победы"). Настроение: Довольный/Важный.
* Ацкий_Печенька (Ур. 13): HP 100%, Мана 65%. Инвентарь: Теплый камушек (?), базовый посох хила. Настроение: Озабоченный/Нервный.
* Копейкин (Ур. 14): HP 92%, Энергия 80%. Дебаффы: "Усталость" (-5% к скорости). Настроение: Раздраженный/Голодный. Фильтр мата: неактивен.
– Фух! – Плюх вытянулся во весь свой гоблинский рост, похлопывая по «Короне Королевы Крыс», водруженной на зеленую лысину. Пара пожелтевших клыков гордо торчала вверх. – Чувствуете? Аромат свободы! Или это опять я воняю? Нет, все-таки свободы. Слегка подтухшей. Опыт с крыс приятный капнул, до 12-го дотянул!
– Свободой тут и не пахнет, – проворчал Печенька, озираясь по сторонам. Его недогномья борода была в плачевном состоянии. – Пахнет бедностью и перспективой получить нож в спину за этот твой «символ власти». Спрячь рога, дурак. И я до 13-го еле-еле добрался. Хилить вас – тот еще геморрой.
Копейкин лишь крякнул, вытирая пот со лба тролльей лапищей. Его пивной живот урчал требовательно. В кармане жалко звенели жалкие серебрянники от Гарта. Он чувствовал каждую царапину, каждый синяк. Фильтр мата висел над ним дамокловым мечом. «Ваши котики… милые котики…» – мысленно бормотал он, стараясь заглушить раздражение.
– Эй, вонючки! Стойте!
Голос прозвучал резко, грубо, из-за угла полуразвалившейся лачуги. На дорогу вышла троица. Игроки. Человек-воин, рослый, с начисто выбритой головой и туповатым выражением лица (Ур. 27 "Рыжий"). Рядом – здоровенный берсерк в потрепанной коже (Ур. 25). И чуть поодаль – тощий, вертлявый паренек с колючим взглядом (Ур. 28 "Вор"). На их грязных накидках красовалась нашивка – стилизованный череп с бритой головой. «Бритоголовые». Рыжий презрительно окинул их взглядом, задержавшись на «Короне».
– О, помойные крысы вылезли! – гаркнул он. – И чегой-то приукрасились! Зеленый, сними рога, а то я их тебе в жо… кхм, – он бросил взгляд на стражей у стены, – …в мягкое место засуну! На фиг они тебе, уроду?
Плюх нахально дернул «корону».
– Рога? Это символ власти, лысый! Прям как у твоего Папки после вечеринки с твоей мамкой! Только у него, говорят, кривые и кустистые. А у меня – вон, прямые!
Рыжий налился кровью. Берсерк зарычал. Вор ехидно усмехнулся. Копейкин шагнул вперед.
– Отвалите, – прорычал он, с усилием выдавливая слова. – К котовой матери… Мы денег не дадим. Идите своей… дорогой.
– «Котовой»? – Рыжий фальшиво рассмеялся. – Ты че, тролль, совсем тронулся? Кошелек или мордой в грязь, мешок с костями! И корону отдай. За проход по нашей территории. – Он потряс здоровенным, слегка ржавым топором.
– Территория? – Плюх фыркнул. – Тут даже сортир общественный не помечен!
– Последний раз говорю! – Рыжий потерял терпение. – Кошелек и корона! Или…
Берсерк, не дожидаясь команды, с ревом рванул на Копейкина, размахивая кастетами. Вор растворился в воздухе.