-Да, готику полюбляю. Ну, там, группы всякие такие слухаю...
-Що читаете? Байрон, Билиловськый, Кулиш, Авдиковськый, Пушкин?
Глаза девушки полезли на лоб.
-А, цэ що - готика?
-Самэ так. "Пиковая дама".
-Справжня. Як що бажаетэ выключено тилькы украйинське, тоди будь ласка, можно без Пушкина та Байрона. Але украйинська готэка нэ е щось видокрэмлэнэ, як европейська. Украйинська готика нэ е автэнтычною. Вона э тэмным народным фольклором, занотованым, та обробленым звиснымы авторами.
-Какой ты все-таки стал зануда! Хватит к девушке приставать! - услышал Петр за своей спиной. Знакомый, но почти забытый голос из прошлого.
Он обернулся. К бару направлялся Андрей Пирогов.
-Девушка, кофе оставьте себе, я оплачу. Приготовьте нам вот это... - Андрей протянул мешочек с зернами.
Девушка-бармен по-началу хотела отказать, однако под обоятельным взглядом Андрея согласилась.
-Инокенси, по классической схеме? - заметил Петр.
-Нет. Новые технологии. Исключительно вибрациями. Ни какого физического контакта.
Андрей почти не изменился. Такой же высокий, подтянутый, полный энергии. Время, кажется не имело над ним власти. Разве что лицо немного выдавало его уже не молодой возраст, однако же это придавало ему особую статусность.
-Сядим за столик. - предложил Андрей.
-Ты в курсе? Колдун здесь. - сообщил Петр. - Я слышал, что Ольговск уничтожен...
-А, вот ты не в курсе. Поэтому я здесь. Ольговск не уничтожен. Мы его закрыли. Как мы это сделали - отдельный разговор, но Колдун - да, смог улизнуть. Ольговск теперь нет не только на картах, но его не найдёшь в нашей реальности. Там просто степь, река и остров в междуречье.
-Карман?
Пирогов кивнул в ответ.
-А, люди? Там, наверное, еще оставались люди...
-Людей там уже нет. По крайней мере, нормальных, не потерявших человеческое. Со временем, надо будет что-то решать с этим местом. А пока, над надо обдумать, что делать с Колдуном.
-Он протащил в нашу реальность Книгу Снов. И у меня есть свидетель. - Петр положил наконец тетрадь на стол и похлопал ладонью.
-Предполагаешь, зачем она ему нужна?
-Пока не имею понятия...
-А, что я тебе говорил только что?
Петр замер от догадки и с трудом произнес:
-Он хочет вернуть Ольговск... И тот, кто ему может помешать - вероятно упомянут в дневнике твоего свидетеля...
4. Пигмалион и Галатея
Наташа была девушкой прагматичной, сказывалось строгое воспитание в семье военного и лютое время девяностых. Окончив экономический институт по настоянию матери, она не видела себя среди бумаг расчетного бюро завода. Не видели ее там и родители.
Заводы шли ко дну.
-Не надо тебе туда. - говорила мать, которая, казалось, никогда не меняет свою прическу, похожую на головной убор египетской царицы. - Там деревенских деревенских дурочек хватает. Не твое это окружение. Ты девушка интеллигентная, другое окружение тебе надо, а не эти пигалицы, чьи родители колбаску да маслице деканам заносили.
Отец продолжал, выглядывая из-за газеты своим тренированным от постоянного ора голосом:
-В коммерции почти все мои знакомые. Там не место моей дочери. Хватит того, что Ритку недосмотрели. Там сплошной разврат. Выше пойдешь. В "Могилянку", на факультет управления.
Из-за газеты виднелись звезды погон, и он всегда садился перед окном кухни, отчего Наташе представлялось, что газета с печатными текстами - долина с людьми и домами-фотографиями, а ее край -линия горизонта, и над этой линией - бог на небе, в окружении звезд. Это забавляло Наташу, но она внемлила словам отца.
Прагматизм -хорошее свойство в 90-х, однако, Наташа была молодой девушкой, хорошо понимавшей, что она кроме всего - красивая. Она достаточно рано поняла, и не без помощи родителей, что свой счастливый билет можно использовать более эффективно, чем ее знакомые по школе и педагогическому.
Но она все же была девушкой. С завистью она смотрела еще со школы на влюбленные парочки.
И на свою старшую сестру.
Старшая сестра Рита, вырвавшись после института из под родительской опеки, была для Наташи справочником по жизни, проходившей за стеной учебников и конспектов. Рита знала, что такое парни, сигареты и алкоголь. Это одновременно пугало и притягивало, потому что там, куда уходит по вечерам Рита, кипит молодая жизнь. После, вернувшись поздно, почти к полуночи, она закрывалась в душе и долго купалась. Однажды, она забыла закрыть дверь и Наташа стала свидетельницей откровения взрослой жизни. Рита стояла в ванной спиной к двери, уткнувшись головой в стену, сжимала свою грудь и неистово водила рукой между ног, сдерживая через силу стоны. Наташа на столько засмотрелась таинством своей старшей сестры, что совсем забыла спрятаться и была застигнута в врасплох.