Рита с пьяной улыбкой на лице обернулась к сестре, приложила палец к своим губам, который мигом назад был между ее бедер.
-Так надо, малая, так легче. Тебе двенадцать, а мне - семнадцать. Пар выпускаешь, и живешь себе дальше. Голову не теряешь. Нынче время такое. Мать наша старого воспитания. Когда тебе скажет - будет уже поздно. Можно по незнанию ошибок наделать... Это место, - указала она на маленький треугольник вьющихся волос аккуратно выбритый внизу живота, - стоит очень дорого.
-А ... Это приятно? - спросила Наташа шепотом, несводя глаз со своей сестры, чувствуя, что ее тело стало ватным и с трудом слушалось. От волнения даже пересохло во рту.
Рита снова засмеялась тихо и ответила:
-Это приятно, - ответила Рита, - знаешь, как ее зовут некоторые девочки? Кормилица! Только все зависит от этого места, - ткнула Рита себе в лоб тем же пальцем, - Чем эта кормилица будет тебя кормить, зависит от того, если у тебя мозги. Так что, малая, не спеши на лошадке покататься, прежде - рыбка золотая должна быть в твоих руках. Ну, а потом, можно и на лошадке, и под лошадкой и у лошадки...А мальчиков с дудочкой и сказками на ночь гони прочь! От них только Тень на всю жизнь остается.
Сказка про Питера Пена и Венди была заброшена в самый темный угол, и когда тело предательски ломило и все раздражало, учение старшей сестры о волшебном пальце помогало вернуться в реальность.
-Любовь, - говорила мать, поправляя свою "башню" перед зеркалом, - вещь приходящая, но последствия неизменны. На всю жизнь хватит. Я замуж вышла в двадцать пять, и была девушкой. Мои подруги, на которых я смотрела с завистью, теперь завидуют мне. Годы идут... Легкий роман, или упаси Господи, случайная встреча, приводят к тяжелым последствиям.
Наташа, поступив в "Могилянку", поняла, что советы матери и старшей сестры объясняют не все и не являются панацеей от болезни, которая охватывала ее все больше и больше. Сопротивляться этому было за пределами ее разума и воли. Мальчики, парни, мужчины постоянно окружаяя ее, создавали фон, давивший не только на интимные места, но и на ее сознание. За ней пытались ухаживать, на мужское внимание ей было грех жаловаться. Его было даже слишком много.
-Ната, - говорила Рита, пуская сигаретный дым кольцами, - ты как Галатея, бегаешь от циклопов. Ждешь свое Пигмалиона?
-Да! - раздраженно ответила Наташа, - именно Пигмалиона! Я ищу того, кто не будет смотреть на меня, как на цель для своего члена. - Наташа ткнула себя пальцем в лоб, - Я хочу, что бы сначала они смотрели сюда!
-Знаешь, я вот нашла своего Полифема.С Аполлоном и рядом не валялся. У него не один глаз, а целых четыре... Он с самого начала смотрел туда, - Рита указала себе между ног, - и до сих пор смотрит. У него свое стадо овечек, а я хожу в шубке из их шерсти.
-В остальном - пальчик помогает?
Рита засмеялась.
-Нет, дуреха. Алкидов у меня хватает.
Все в голове смешалось. Советы и наставления матери, суровый взгляд отца, сестра Рита, давно посвятившая свою младшую сестру в то, что бывает между мужчиной и женщиной, расширив ее кругозор в тех направлениях, в которых, как раньше казалось Наташе, ничего подобного быть не может.
Наташа перевелась на зачное , и шагнула в большой и неизведанный мир взрослой жизни. Один большой плюс от родительских стараний был. Ее легко приняли на работу в редакцию областной газеты. Образование, хоть и не профильное, весьма помогало в работе журналиста.
Это был конец 90-х. Насытившись стрельбой, уголовной романтикой и погоней за шальными деньгами, люди решили жить иначе. Не важно кто ты, и какое у тебя образование. Главное - что ты умеешь делать.
И вот тут помогло образование. Женский коллектив, и совершенно асексуальный директор издания настраивали Наташу на рабочий лад. Уж тут она сможет работать спокойно без напряжения от назойливых комплиментов и устоявшихся стандартов в ухаживании!
Она совершенно игнорировала царившие порядки в дружном, но не совсем молодом коллективе, и с радостью отправлялась брать интервью, вместо своих сотрудниц, явно не желавших напрягаться. Работать с людьми оказалось задачей не простой, однако Наташа быстро освоилась. Ей нравилось постоянно быть в движении, встречаться с разными людьми.
А люди оказывались далеко не из "пэрэсичних громодян", все большие начальники, бизнесмены и официальные представители. Наташу стали узнавать, приглашать на разнообразные мероприятия, где уже ей стало переподать. Люди остро нуждались в славе и популярности, и это стоило денег, тем более, полумиллионик, которым был Николаев, быстро забыл "культурный образ советского человека", откатившись к менталитету "большого украинского села" с придуманными образами европейской жизни.