Стенограмма и весь спектакль двух актеров дали повод к разгону правительства. «… События развивались молниеносно. Советское правительство было ликвидировано моментально. Нам просто сказали, что мы должны покинуть свои кабинеты…» [3.77. С. 134–135].
Кабинет, от которого осталось три министра, 25 августа был преобразован в Межреспубликанский Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР. Руководитель: Н. С. Силаев, заместители: А. И. Вольский, Ю. М. Лужков, Г. А. Явлинский.
В то же время, когда М. С. Горбачев на сессии ВС РСФСР с трибуны зачитывал бумагу, Б. Н. Ельцин прервал его, и сказал: «Я только что подписал указ о запрете КПСС!» М. С. Горбачев в ответ: «Будьте демократичнее, Борис Николаевич!»
Особым стало положение в силовых ведомствах, как наиболее «скомпрометировавших» себя. Там были сняты все старые руководители, на их место были поставлены их вчерашние заместители, но и они были убраны через сутки, а на их место пришли «демократы»: МО: Д. Т. Язов — М. А. Моисеев — Е. Шапошников; МВД: Б. К. Пуго — В. П. Трушин — В. Баранников; КГБ: В. А. Крючков — Л. Шебаршин — В. В. Бакатин.
Для обеспечения объективного расследования и сохранения материалов, которые могут являться доказательствами совершения противоправных действий, мэрия Москвы распорядилась опечатать помещения МГК и райкомов КПСС.
Каковы были настроения в отношении тех, структур, что «подставились» во время «путча» хорошо видно из выступлений депутатов на сессии Верховного Совета РСФСР:
депутат С. Цыпляев: «…никуда мы не денемся от замены властных союзных структур на структуры координационные»;
С. Станкевич: «Союза нет и его не реанимировать»;
А Журавлев: «Я системный аналитик и вижу, что сценарий драмы написан системными аналитиками. Его суть: разделяй и властвуй»;
М. Горбачев: «Все происшедшее для меня — тяжелый урок. Были ошибки в политиках, в методах. Надо было решительнее ликвидировать консервативные, тоталитарные структуры». Последняя фраза, как говорится, без комментариев: оказывается всего прежнего было мало…
После победы над «путчем» работники аппарата ЦК КПСС руководствуясь скорее чувством долга и привычкой, нежели даже простым здравым смыслом, пришли на свое место работы. Они словно не верили, что может случиться что-то неприятное. Погром, который был до сих пор скрыт под спудом бюрократической игры на самом последнем этапе должен был обрести открытую форму. И он совершился… Курсанты рязанского училища ВДВ (П. Грачев) — будущие маленькие лебеди, бородато-джинсовая братва (К. Боровой), охранники московской мэрии — а на самом деле боевики незаконных вооруженных формирований (В. Боксер, Е. Савостьянов) блокировали здания на Старой площади и предложили всем покинуть помещения. Ответственные работники и техперсонал выходили из зданий под оскорбления и свист толпы. Все прошло еще относительно мирно… Следующий разгон государственных институтов — я имею в виду октябрьские (1993 г.) события в Москве — проходил под расстрелы и грохот танковых пушек…
Да что там структуры, когда при объявлении о смерти Б. Пуго все депутаты ВС РСФСР зааплодировали, а члены президиума смеялись [04.С. 233]. Понять чувства депутатов можно: погиб человек, который сам не воровал и другим не давал. Больше таких министров внутренних дел страна не знала и не знает.
Безопасность — наиважнейшая из функций государства превратилась в нуль. Начался погром КГБ, от которого тот никогда уже не оправится. И посему теперь каждый родитель в нашей стране, отправляя своего ребенка в школу не знает: вернется тот домой или его захватят в заложники, а он, в свою очередь, не уверен, выходя из дома: будет ли тот стоять на месте или будет подорван вместе с родителями и игрушками…