— Прими в знак извинения, Эвелин, — произнес Самуэль.
Его охранник вернулся на место, встав около двери.
Я посмотрела на футляр.
— Открой, — попросил Самуэль.
— Мне ничего не нужно от вас.
— Просто открой.
Я вздохнула и открыла футляр.
Я увидела ожерелье. Оно было красивым. Выглядело изящно. Его можно было носить как повседневно, так и на подходящие мероприятия.
Я закрыла футляр.
— Не нравится? — спросил Самуэль, наблюдая за мной.
— Вам же наплевать на меня. Не верю, что вы жалеете о содеянном. Думаете, подарите побрякушку и я все забуду? Вы же не искренне хотите извиниться. Это ожерелье не исправит того, как вы похитили меня и избили. Вы наслаждались каждым моментом и фотографировали меня, что бы запомнить что сделали. Что вы чувствуете, когда смотрите на мои фотографии? Испытываете удовлетворение тем, что сделали? Нравилась моя беспомощность?
— Хватит, — рыкнул мужчина.
Меня тошнило от того, чем он занимался. Как хорошо он врет, и насколько далеко он может зайти?
Меня переполняло отвращение и злость.
— Признайте, что просто являетесь грязным извращенцем! Не прикрывайтесь и не называйте это искусством! Ваши снимки — просто извращенное порно! — не выдержала я, повышая тон.
Самуэль вскочил и одним махом перевернул стол, отбрасывая его в сторону. Я вздрогнула. Послышался звук разбивающихся тарелок.
Мужчина приблизился ко мне и навис сверху, упершись руками в подлокотники. Я вжалась в спинку.
— Не смей называть то, чему я посвятил свою жизнь, извращенным порно. Ты не знаешь меня, — процедил сквозь зубы он.
У меня внутри все перевернулось. Я очень испугалась.
Наши лица были достаточно близко, чтобы я увидела в его глазах настоящую ярость.
Самуэль учащенно дышал, его руки сжимали подлокотники с такой силой, что казалось сейчас и стул сломается.
Я затравленно смотрела на него и молчала.
Мужчина на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул.
Его теплое дыхание коснулось моих губ.
Я сглотнула, заметив небольшой шрам на его нижней губе.
«А если он тебя сейчас поцелует? Он же извращенец…» — промелькнула мысль.
«Ты придурошная?» — спросил внутренний голос.
Это все стресс…
— Прости, — произнес шепотом мужчина, открыв глаза.
Он отстранился.
— С самого начала все только и критиковали меня, называя все мои роботы дешевым порно. Не выношу когда мою роботу обесценивают и оскорбляют. Тем более подобными словами…
— Вы даже не осознаете, что делаете что-то не так, да? — спросила я тихо.
Мне бы уже следовало заткнуться, но я не могла молчать.
Почему мужчины видят в женщинах жертв?
Какое право он имеет так поступать со мной…с ними?
— Я знаю, что это не правильно. Но не собираюсь бросать все, чего добился, из-за маленького нарушения правил общества.
Две девушки приблизились к перевёрнутому столу и начали спешно убирать все.
Следом пришел еще мужчина и начал поднимать стол.
— Я устала. Мне пора на занятия, — сказала все так же тихо.
— Сейчас все уберут и мы позавтракаем, — произнес Самуэль.
— У меня пропал аппетит.
Работники ресторана очень быстро справились, вернув все на место.
Самуэль сел обратно напротив меня. Стол снова очень быстро накрыли.
— Прошу больше не называть меня извращенцем. Как видишь, я пытался терпеть твои оскорбления, но мое терпение не безгранично.
— По сравнению с тем, что вы сделали со мной, мои оскорбления — пустяки, — снова не выдержала я. — Вы меня избили. Думаете подарки, ожерелье все исправит?
— Мне жаль.
— Ну да. Я думала, вы и сейчас меня ударите.
— Я не избиваю женщин.
— Неужели? Так я ваше «исключение», да? — съязвила я.
Я боялась, но не могла стерпеть его отношение.
— Мне правда жаль, что я так поступил с тобой. В тот момент я просто сошел с ума. Прости меня.
Я услышала искренность в его тоне, но мне было наплевать.
— Знаю, ты мне не веришь, — вздохнул мужчина. — И я снова срываюсь, когда ты рядом. Поверь, мне это не нравится. Хочешь узнать, что я чувствую, когда смотрю на твои фотографии?
— Нет, — выплюнула я.
— Отвращение к себе. Со мной такое впервые.
— И что? Вы наконец-то осознали, что поступаете неправильно? А как же. Вам наплевать на всех. Захотели — похитили человека, захотели — избили, а может захочется и убить?
— Я не убийца.
— Спасибо хоть за это.
— Я понимаю, что ты презираешь меня и считаешь ублюдком. Но я хочу исправить то, что натворил. Правда хочу.