- На моём трэ-скутере достаточно места и я готов доставить Софию в лагерь – широко улыбнулся Цирон и подмигнул мне – и куда она еще захочет - продолжил сакоец. Не успела я и рта раскрыть как завязалась перепалка которую своим мнением спровоцировал марианин:
- не забывайтесь, как вас там, а кажется Цирон. Так вот не забывайтесь. Садэ Адитья и девушка поедут со мной и Барилом, а вы разгрузите и перевезете их вещи, как и положено рожденным в лиге рабочих
- ты тут не в Империи а на просторах неизвестной планеты, где всякое может случиться, раз и не досчитаемся однажды марианина – с ехидной угрозой в голосе напомнил Цирон.
- мне, как правящему, не пристало бояться чужих планет, ведь они так быстро становятся родными – холодно и с достоинством заметил Габриэль
- согласен, вы везде себя чувствуете как дома, хоть и не понимаете порой, что вы здесь в гостях, которые рано или поздно придется покинуть.
- напомню что в любом бою трофей достаётся победителю, пусть это даже целые планеты.
- Я поеду с Барилом, мне по положению не пристало ездить с правящими. Служебная иерархия знаете ли – вмешалась в диалог я. Оба спорщика обернулись ко мне и одарили злобным взглядом. Главное что замолчали, а Адитья хитро прищурившись согласился ехать с марианином. Умерив свой пыл все занялись текущими проблемами.
Сидя за спиной икэрноинца на трэ-скутере, проносясь по узкому естественному коридору между деревьями, ощущала себя счастливой и свободной. Хотелось развести руки в стороны и подставив лицо встречному ветру парить в зленом океане.
Трэ-скутера соблюдали скоростной режим позволяя рассматривать всё вокруг. Мне было странно видеть воду просто так текущую по равнине без обрамления специальными бортами. Но больше всего было странно чувствовать себя среди всего этого простора без высоких зданий, мостов, индикаторов высоты для полетных аппаратов, площадок для авиамобилей. В моём мире вся земля между зданиями была усеяна травкой, аккуратными клумбами чередующимися с немногочисленными деревьями. Между высокими зданиями, построенными из специальных материалов, были переброшены от одного здания к другому мосты вися в воздухе параллельными линиями. По ним можно было спокойно пересечь весь квартал, разгуливая вечером с друзьями. Вдоль ограждений мостов устроены небольшие клумбы и деревья в больших кадках. Увиденное мною вокруг, насколько мог видеть глаз было не ухоженным и не стройным. «Дикая природа» на красном стяге в моей голове появились буквы. «Я часть дикой природы и я счастлива этому обстоятельству» продолжили всплывать буквы, складываясь в слова. Радость сменилась паникой уже через несколько мгновений, ведь меня не учили жить в дикой природе, справляться с трудностями и мириться с бытом. То, что придется мириться, я не сомневалась.
На горизонте появились невысокие горы, когда я уже изнывала от переживаний на тему «как мне быть и что с этим делать» и в глазах начали проявляться слёзы. Горы были весьма примечательными и плакать я передумала. Горы жестко резала равнину по строгой прямой линии. Скалы имели острую форму трапеции, то есть к основанию утолщаясь, а к вершине сужаясь. В центре этой стены был проем с обглоданными краями и полуразрушенной аркой. Тело этой горной стены большей частью было повреждено проросшими деревьями, кустарником и вьющимися растениями. Но строгости и помпезности это не нарушало. Вот как раз у подножия этой самой горы и был расположен лагерь исследователей.
Когда мы спешились с трэ-скутеров и осмотрелись, стало понятно, что многое уже было установлено. Постройки небольшого размера формировали собой группу из пяти домов. Меня посетила мысль, что эти строения были специально разработаны для этого проекта, потому как были легко-каркасными, обшитыми с наружи специальным материалом. «Надеюсь зимы здесь тёплые» - подумалось мне – «пять лет в таких условиях выжить будет трудно но возможно. Главное чтобы погода радовала. И чего мне на Земле не сиделось?». Садэ стоял рядом со мной и смотрел на оплот нашей пятилетней будущей жизни. Судя по всему он его мягко говоря не радовал. Взглянув на меня он грустно вздохнул, а я в свою очередь лучезарно улыбнулась и подмигнула. Глаза моего учителя смягчились и мы сопровождаемые марианином и падэйцем вступили на территорию лагеря.
Вечером, после знакомства со всеми поселенцами я утомленно прилегла на постель. Голова кружилась. Я чувствовала себя пьяной от такого количества кислорода и отнюдь не радостной. Ну откуда этой радости вдруг взяться? На момент нашего прибытия в лагере уже проживало шестнадцать империйцев. Каждая система Империи наделила эту секретную миссию своими вассалами. Правда самой нежадной оказалась система Сакой. Их было пятеро. Помимо Барила с которым я уже была знакома из этой же системы прибыл его друг Савил. Двое били с системы Якон главная и единственная населенная планета, которой называлась Сумбая. Самая бедная система Империи пожадничала даже своими сынами. К моменту покорения ее марианами это была планета населённая разрозненными государствами, прибывающими в постоянных войнах. Как рассказывали в школе по «Истории отсталых времен» приход мариан установил прочный мир и наделил этих отсталых новыми технологиями и возможностями. Сумбайцы покорились марианам вторыми после землян. По сути это не было завоеванием, или мирными переговорами с положенными при этом уступками и послаблениями. Это был жесткий захват планеты. Сумбайцам просто было некуда деваться и пришлось сдаться на милость победителям. Этого аборигены марианам не простили. Была тихая война после завоевания, кровопролитна и жестокая и побеждали в ней коренные жители почти триста лет. По тем же урокам истории нам предлагалось почетное воздаяние освободительной миссии мариан, богов принесших на своих плечах мир и свет ученья. Наверное это так, хотя по моему разуменью мир внутри планеты принёс общий враг из вне. М-да с такими мыслями мне нужно к женщине-корректору психики из белой комнаты и пилюли. И почему мне всё это лезет в голову не понятно. Наверное, просто жаль, когда натыкаешься взглядом на гордые спины, развернутые плечи, гибкость и силу этих подданных Империи то отчетливо понимаешь, они не подданные, они рабы. Тех, что были с нами звали Агедар и Арешок. Симпатичные ребята, только замкнутые, слова из них не вытащишь. Выяснилось, что они лигионеры служащие, причем ученые занимающиеся водным миром. Даже смешно было если бы они занимались чем-то еще. У них воды больше чем суши. На сумбаи два вида лиг: ученые и рабочие. Всё что они добывают и над чем умственно трудятся это вода и всё что с ней связано.
Еще трое, которых звали Цапер, Вереп и Загер были хвостаты. Уроженцы системы Пертуя. В их обществе и под их взглядами я чувствовала себя тек же не уютно как и с сакойцами. Внешне они больше всех напоминали людей, только более низкорослые. Проходить мимо их троицы было мучением. На моем пути всё время оказывался хвост то одного, то другого, то третьего и я благополучно спотыкалась о них. Вежливо шепча «извините», ведь вежливость у меня на уровне рефлексов, я краснела под их дружный хохот и шуточки которыми они меня награждали. До чего же они противные.
Следующие с кем мне пришлось столкнуться были подданные с планеты Аргоная с одноименным названием системы. Предки землян в отсталые времена верили в сказки и легенды. Они придумали удивительный волшебный народец - пикси. Мне всегда была удивительна прозорливость предков ведь они грезили о тех с которыми в живую столкнуться их потомки, и встанут с ними в один ряд. Их также рассчитают по лигам как и этих волшебников. Звали этих зелено-кожих красавцев с черными глазами без белков и небольшими отростками на спине виде тонкой полупрозрачной кожи, Партас и Тарсин. Я сразу прониклась к ним симпатией, а они мне на нее ответили и в доказательство помогли мне обустроить наш с Адитья быт.
Самой колоритной фигурой был пальтунарец из системы Адо. Огромный, мускулистый черный как ночь гигант с глазами как у леопарда. Его спина и внешняя часть рук были покрыты мелкими красными неровными пятнами-кружками. Эти кружки были еще на шее и уходили под волосы. И какие волосы! Черные густые, длинные, шелковые. Они были подвязаны тонкой лентой. М-да генотипом адойцы не страдали. Он молча следил за моими передвижениями по лагерю, а мне под грозным царственным взглядом, хотелось пасть к его ногам и молить о пощаде. Я улыбнулась вспомнив, как в какой-то момент столкнулась столкнулась с этим громилой, и получив обратную амплитуду моего направления не удержала равновесие. Но я ведь человек и сразу, как водится у людей начала искать то за что бы могла схватиться, вот и схватилась за ремень, а точнее за его конец и потянула на себя. Эта часть гардероба не выдержав растегнулась и штаны поползли вниз. Общий мужской хохот разорвал поляну у подножья горы-стены, а мне хотелось провалиться сквозь землю.