- Так, ладно, - морщусь я, - Это было обидно. Ну, так а парня почему нет?
- Потому что мне это ни к чему, - она резко дёргает бинт, и я вздрагиваю. Но её пальцы уже скользят ниже, к рёбрам, намеренно нажимая на синяк.
- А-а-а, ведьма! …Тогда я буду твоим парнем, - говорю я сквозь оскал.
- Посмотрим, - она прикусывает губу, но в глазах - озорной блеск. - Сначала выздоравливай. А потом… может, и поговорим.
Её пальцы снова находят больное место - на этот раз под ключицей. Я морщусь, но смеюсь.
- Ладно, тут ты права.
- Вечером увидимся, - она встаёт, поправляя юбку. - Если хочешь крышу над головой - спроси у Марка. У него есть комната для постояльцев. Думаю, он тебе её отдаст почти даром… после сегодняшнего.
Она уходит, оставляя за собой шлейф запаха - дым, пряности и что-то сладкое, как мёд с перцем.
Переодеваюсь и привожу себя в порядок. Перебинтованный с головы до ног, я выхожу из подсобки. Незабудка уже смылась - её смена закончилась ещё три часа назад, а терпеть мои стоны и проклятия в адрес сумки, содравшей сто баксов за спортивный костюм она явно не собиралась. В зале пусто, только Марк за стойкой перебирает бутылки, расставляя их по полкам. На его лице ни следа утренней драки - хотя досталось ему не намного меньше моего.
- Ну как, живой? - бросает он, не отрываясь от работы.
- Как мёртвый, - огрызаюсь я, но тут же смягчаюсь. - Ладно, не так плохо.
Сумка выдала обезболивающего без рецепта. Теперь боль где-то за ватной стеной.
Марк хмыкает и наливает мне стакан чего-то мутного и зелёного.
- На. От горечи.
Я делаю глоток - во рту сразу взрывается кисло-горькая бомба. Но через секунду становится легче. Голова проясняется, тело будто наполняется лёгким теплом.
- Спасибо. - Ставлю стакан на стойку. - Слушай, мне нужно разобраться с местными деньгами. Я тут новенький, вообще не в курсе, что тут в ходу.
Марк пожимает плечами, достаёт из-под стойки мешочек и высыпает передо мной пригоршню монет - тех самых, что я отдал ему в счёт ужина. Тех, что я отобрал у чертенка вместе с сумкой.
- Вот, изучай.
Он тычет пальцем в монетки разной формы и веса.
- Это медные драконы. Мелкая разменная монета, но везде принимают. Это гильдейские марки - их купцы чеканят, тоже ходят почти везде. Это олени - королевская семья их штампует, золотые, ценятся. - Он перебирает монеты, затем останавливается на нескольких незнакомых. - А эти… - Морщится. - Никогда не видел. Должно быть, из-за моря.
Я беру одну из «незнакомых» монет – зеленый треугольник со странными надписями. Значит, чертенок пытался скормить сумке местную валюту, но у него ничего не вышло. Наверное, поэтому он и решил, что сумка «не работает».
- А можно обменять одни деньги на другие? - спрашиваю я.
- Можно. Но курс везде разный.
Я достаю листок бумаги и пишу:
«50 медных драконов (монет)»
- Что ты делаешь? - хмурится Марк.
- Экспериментирую. - Сунул записку в сумку.
Ничего.
Я пинаю сумку ногой.
- Давай же!
Она жужжит и выдаёт… брелок в виде дракончика.
- Спасибо, хоть не пятьдесят штук, - вздыхаю я и возвращаю брелок обратно.
Решаю рискнуть. Пишу новую записку:
«Книга заклинаний (минимальная цена)»
Едва не зажмуриваясь, кладу её в сумку.
Тишина.
Разумеется. В моём мире не было книг заклинаний. А вещи из этого мира сумка выдавать похоже не может.
- Какие ценные металлы тут в ходу? - спрашиваю я Марка.
- Те же, что и везде. Мифрил, нетерит, золото, серебро…
Достаю ещё один листок, пишу:
«Слиток серебра, 100 грамм»
Сумка тут же отзывается - в ней появляется аккуратный блестящий брусок.
- Вот это другое дело.
Расходы: 5,990; Баланс: 2,699,500; Лимит веса 34.754
Я беру слиток, взвешиваю на ладони. Тяжёлый, холодный. На нём даже клеймо какое-то - вроде герба. С учетом костюма, что мне уже выдала сумка, получается, что 35 – это тридцать пять килограммов, теперь ясно.
- Где тут ближайший скупщик?
- Два квартала на восток. Вывеска с монетами и слитком.
- Спасибо.
Я выхожу через чёрный ход.
Уже почти полдень, солнце жарит, но в узких улочках между кривыми двух и трехэтажными домами хватает тени. Воздух густой - пахнет жареным мясом, специями и чем-то ещё, сладковато-гнилым, будто перезрелые фрукты валяются где-то рядом.
Сумка болтается на плече, слиток серебра - в кармане, отдаёт холодком в бедро.
Город живёт своей жизнью. Где-то кричат торговцы, их голоса переплетаются, как нитки в пестром ковре.