Я рвусь вперёд, едва успевая подумать. Ноги, крепкие и здоровые, отталкиваются от земли с непривычной силой. Каждый шаг отдаётся в висках, но это уже не та боль, что раньше - не хромота, не скованность, а просто адреналин, перехлёстывающий через край.
Вор, мелкий и юркий, мелькает впереди, петляя между узких улочек. За собой он волочит по земле огромную по сравнению с ним сумку. И как у него сил хватает тащить её? Его красная жилистая спина то исчезает за углом, то снова появляется, будто дразня. Не могу понять, карлик это или ребенок. Похож на существа из мультфильмов, что смотрел в детстве. Я бегу, и город вокруг меня оживает - не так, как в моих снах или книгах, а по-настоящему.
Переулки смыкаются над головой, словно щупальца. Дома - кривые, с резными ставнями и фонарями, горящими синим пламенем, - лепятся друг к другу, оставляя лишь узкие щели для прохода. Где-то сверху доносится смех, звон посуды, чей-то протяжный напев на языке, который я не понимаю. По крышам скачут тени - то ли кошки, то ли что-то покрупнее.
Я сворачиваю за угол и едва не врезаюсь в группу каких-то существ - высоких, с кожей цвета старого пергамента и длинными ушами, заострёнными, как у лисиц. Они переговариваются между собой, бросая на меня равнодушные взгляды. Один даже недовольно фыркает, когда я, спотыкаясь, задеваю его пестро вышитый плащ.
- Простите! - бросаю я на ходу, но они уже отворачиваются, словно я пустое место.
Чёрт тем временем юркает в арку, ведущую куда-то вниз. Я следую за ним, и меня накрывает запах сырости, специй и чего-то кислого. Под ногами хлюпает - то ли вода, то ли что похуже.
- Стой! - кричу я, но в ответ слышу только его сиплый смешок.
Он бежит, волоча за собой сумку Adidas. Теперь я хорошо могу её рассмотреть. Она бьётся о камни, цепляется за выступы, но он не отпускает её. У меня такой точно не было. Значит, в этом мире есть и другие как я?
Сердце колотится так, что кажется, вырвется из груди. Но я не останавливаюсь. Я чувствую, что способен на это. Моё тело – крепкое, сильное и молодое.
Наконец, в одном из тупиков - узком, зажатом между двумя домами, - я настигаю его. Дьяволенок оборачивается, его глаза, круглые и жёлтые, сверкают в темноте. Вблизи он оказывается совсем крошечным. Чуть выше метра ростом.
- Отстань! - шипит он и выхватывает нож. Лезвие блестит в свете двух лун.
Я не думаю. Тело само реагирует - шаг вперёд, захват запястья, резкий поворот. Черт под весом моего тела падает в грязь. Прижимаю его коленом, не давая пошевелиться. Нож звенит по камням, поблескивая грязным светом. Воришка взвизгивает. Снимаю у него с руки свои часы.
- Рука! Рука! Не ломай! - он ёрзает, пытаясь вырваться. - Без рук я сдохну!
Я сжимаю его запястье сильнее.
- Ты украл мои вещи, - шиплю я. Голос звучит чужим, низким, полным ярости.
- Отдам! Всё отдам! - он кивает, тыча свободной рукой в сумку. - Бери! Там твоё!
Я толкаю его и рывком поднимаюсь с земли. Сумка лежит между нами, полураскрытая. Рогатый, не сводя с меня глаз, пятится к стене.
- Я не хотел… - начинает он, но я перебиваю:
- Ты ударил меня по голове.
- Это не я! - он мотает головой. - Я просто нашёл тебя! Она! Она тебя принесла, а я просто нашёл. Ты уже лежал!
Я знаю, что он врёт. Или нет? Может, и правда не он. Но кто-то же сделал это. Кто-то ударил, кто-то украл мою жизнь.
Вор тем временем пользуется паузой. Он быстро нагибается, подцепляет с земли и швыряет мне в лицо комок вонючей слизи. Я слепну на миг. Рывком он подхватывает сумку у моих ног, закидывает себе на спину. Разворачивается, подпрыгивает, вцепляется в выступ на стене и начинает карабкаться вверх, словно ящерица.
Слизь жжёт глаза, но на неё нет времени.
- Стой! - я бросаюсь вперёд, хватаю лямку сумки.
- Отстань! - он дёргается, пытаясь выскользнуть, но я не отпускаю.
Лямка давит ему на шею. Он хрипит, начиная задыхаться.
- Да забери этот хлам! - вдруг взвизгивает он, выныривая из лямки. - Она всё равно не работает! Грогов хлам, всё из-за неё! Мама всегда говорила – от вещей обезьян одни беды…
Он разжимает пальцы, будто бы с неохотой, и исчезает на крыше, продолжая ругаться и бормотать что-то невнятное.
Я остаюсь один, сжимая в руках большую спортивную сумку. Тяну за молнию, она послушно открывается.
Внутри лежит всё, что он успел стащить: мои кошелёк, телефон, даже один кроссовок. Пуговицы. Какой-то пестрый бесполезный хлам. Моя фотография? Не помню, чтобы носил её с вобой. И ещё - золотой подсвечник, горсть монет с чужими лицами, какая-то безделушка, похожая на компас, но без стрелки. Несколько смятых листков бумаги. Разворачиваю один: «Баланс отрицательный. Пожалуйста внесите средства» - написано аккуратным убористым почерком. Ерунда какая-то. Комкаю бумагу и отбрасываю в сторону.