Увидев, как отходят воды, она поняла, что это преждевременные роды..
– Гена, я рожаю. Беги за Дани. Нет, лучше останься со мной. Не оставляй меня!
Гена не знал, что ему делать: пойти за хозяином или не оставлять Сару.
Схватки – явление непроизвольное и неконтролируемое, ни их сила, ни частота не зависят от роженицы, в то время как потуги в известной степени подчиняются ее воле: она может их задерживать или усиливать. И самое главное — правильно настроиться и не допускать паники и мыслей о чём-то плохом.
– Господи, Гена, я рожаю!
Дани, где ты, мать твою! – Она стала материться, как он.
Гена подошел ближе и стал облизывать её лицо. От его присутствия ей стало лучше. Сара понимала, что не одна, и это сильно успокаивало ее.
Она как медик знала, что если будет паниковать во время родов, то в её крови значительно повысится концентрация адреналина, что отрицательно скажется на процессе протекания родов. Адреналин влияет на синтез окситоцина, что существенно ослабляет схватки и замедляет процесс родов. К тому же адреналин полностью блокирует выработку эндорфинов, отчего усилится и чувство боли во время схваток и потуг. Вот почему так важно правильно настроиться, сконцентрироваться и помочь малышу поскорее появиться на свет.
– Гена, беги и приведи Дани! Скорее!
Он сразу побежал в лес. После долгих усилий нашел Дани, который охотился на лося и сильно удивился, увидев его.
– Что случилось? – встревожено спросил Дани.
Волк вел себя странно. Шерсть встала дыбом, а когда Дани спросил о Саре, он зарычал и помчался вперед, указывая дорогу к дому. Дани понял, что что-то случилось с Сарой, и, как ненормальный, помчался за ним. По дороге он молился, чтобы с ней и ребенком ничего не случилось.
Страх — удивительное чувство. Он в равной мере может и вызвать войну, и помешать ей. Страх опасности всегда страшнее опасности, уже наступившей, и ожидание зла в десять тысяч раз хуже самого зла.
Путь от леса до дома показался ему бесконечным. Влетев в хижину, он увидел ребенка, точнее, сначала услышал его плач. Сара лежала, вся мокрая, еле дыша, а ребенок плакал во весь голос. Дани не знал, что делать.
Он подошёл к Саре и стал спрашивать, чем помочь.
– Дани, посмотри на меня, милый. Только не теряйся. Надо отрезать пуповину. Я не могу сама. Возьми нож и сделай это! –уверенно проговорила Сара, глядя ему в лицо.
Он мигом сделал все, что ему сказала Сара, и, укутав малышку в чистую рубашку, взял на руки.
Маленькая кроха, такая беззащитная, с крошечными ручонками.
– Господи, она такая маленькая!
Он плакал. Да, на глазах Данила Волкова появились слезы радости.
– Это ведь девочка, Сара! – повторял он, вытирая слезы.
Сара подтвердила, что девочка, и отключилась. После Дани переодел ее, убрав испачканное белье. Но плач малышки не давал покоя. Похоже, она была голодна. Но Сара все еще лежала без сознания. Он не знал, что делать.
Через полчаса Сара пришла в себя и увидела перед собой Дани, державшего в руках малышку.
– Сара. Как ты, родная? – Он наклонился и стал целовать ее в лоб.
– Надо ее накормить, но у меня нет молока, – печально проговорила она. Он помог ей опереться об стенку хижины, подложив подушку под спину, и после передал ребенка.
Сара не могла наглядеться на дочку.
– Смотри, Дани, она похожа на тебя. Такие же большие глаза и полные губы.– Она улыбалась сквозь слезы.
– Я не знаю, что делать Сара. Мы же должны были отплыть через две недели… Что теперь? – Он заметался по хижине как ненормальный.
– У меня начались преждевременные роды, Дани. Я не хотела тебя беспокоить, но последние несколько дней мне было не по себе, – призналась она.
– Но чем мы ее накормим, Сара?
– Нужно молоко.
– Господи, где мне его найти, Сара?! – злился он, видя, как плачет его кровиночка.
– У меня совсем нет молока,– говорила тревожно, обнимая дочку и вдыхая ее запах.
Дани схватил пустую бутылку из-под виски и вышел, оставив Гену с Сарой и дочерью. Вернулся через час с молоком в руках. Сара не стала спрашивать его, где он добыл молоко, так как кормила дочь, которая погибала на глазах от голода.